Секрет для ракетчика

Давыдова в штаб операции пригласить «забыли». От нечего делать, он набился в группу Кондратова — ловить свое бывшее начальство, чтобы принести хоть какую-то пользу. Просто сидеть в ожидании результата майору было невмочь, ибо, как справедливо гласит пословица, «нет ничего хуже, чем ждать и догонять». План задержания разработали коллективно, и вспомнить, кому какая идея пришла в голову первому, потом так и не смогли. Согласно плану, вся группа перевоплощалась в сотрудников ГАИ. В учебном центре имелся «уазик» ВАИ[21], переделать его в милицейский особого труда не составило. Немного повозились с раскраской и поменяли мигалки. Полосатые жезлы у местных ВАИ-шников нашлись, форму раздобыли на складе центра, на котором, как показалось Давыдову, было все. Если бы понадобилась форма британских королевских гвардейцев шотландского гренадерского батальона, то наверное, нашлась бы и она, в полном соответствии с образцом. Не было только главного атрибута предстоящей «спецоперации». Его изготовление было поручено Твисту, и со своей задачей он справился. Правда, для этого пришлось на время стать личным врагом коменданта учебного центра, пообещавшего умножить на ноль ту сволочь, которая сперла знак, ограничивающий скорость движения по дороге, идущей мимо штаба. Комендант занес не пойманного расхитителя военного имущества в «черный» список, ибо после пропажи знака бойцы-водители и военные автолюбители стали бесконтрольны. Пошатнулись нерушимые устои власти коменданта, а его самолюбие было беспощадно уязвлено. Он жаждал съесть печень врага как новозеландский папуас и в поисках жертвы устроил проверку пропусков у всего личного состава центра. Выловилось человек тридцать потерявших и человек двадцать их никогда не имевших. Все были незамедлительно поданы в рапорте, с требованием принять все мыслимые и немыслимые меры. Но жертв было недостаточно, и комендант вырвался на оперативный простор. Он полдня терпел рев моторов и визг шин на штабной дороге, а потом в целях всеобщей же безопасности устранил возникшую угрозу принятым в армии способом. На штабной дороге был выставлен боец комендантского взвода с полосатым жезлом, бельм ремнем и белой каской, в обязанности которого входило вести письменный учет гонщиков с последующим докладом коменданту лично. А для устрашения наиболее отчаянных регулировщику был выдан старый брезентовый рукав, утыканный гвоздями, который разматывался поперек дорога. Любая машина, следующая от штаба к КПП, должна была тормозить перед «автофинишером», если только водитель не стремился принести дополнительный навар родственникам, владеющим мастерской «Шиномонтаж». К вечеру «автофинишер» пропал, комендант окончательно вышел из себя, и на учебный центр опустились сумерки богов. Тем временем «внезапно пропавший» знак, полосатую металлическую трубу и старый колесный диск, служивший знаку основанием, подкрасили в автопарке, и можно было приступать к операции.

В назначенный час «сотрудники ГАИ» были на месте. Давыдов с Байтом по родству специальности образовавшие тактическую единицу — «пару», сидели в кустах со знаком. Им милицейской формы не досталось, и наряжены они были в лохматые плащ-накидки, обычно используемые снайперами.