Секрет Эллы и Миши (ЛП)

Оказалось, что часть меня, полная воспоминаний, была лучшей. И будущее, которое я не могла увидеть, пока, наконец, не отпустила все на самотек…. И свобода, которую дал мне Миша, когда отказался отпустить меня….

— Мне тоже, — соглашаюсь я. — Думаю, однажды он станет одним из моих художественных проектов.

— В нем очень много смысла, — комментирует он.

Я улыбаюсь и соскальзываю, положив голову рядом с его.

— Знаю.

Он аккуратно перекатывается на свою сторону так, чтобы не задеть свое плечо, и теперь мы лежим лицом к лицу.

— Где ты витаешь, Элла Мэй? Даже после аварии ты была очень тихой.

Я так близко к нему, что могу увидеть темные пятнышки синего в его голубых глазах. Я была тихой, потому что в ту ночь поняла кое-что важное. На долю секунды мне показалось, что я потеряла его, и это открыло мое сердце, освободив то, что я похоронила глубоко в себе в ту ночь на мосту.

Я смотрю в его глаза, больше не боясь оказаться в них, но боясь потерять то, что они в себе несут.

— Я просто не хочу потерять тебя.

Его брови соединяются в хмурую линию, когда он опирается на локти.

— Вот из-за чего это? Из-за аварии? Я ведь в порядке, — он указывает на повязку. — Это просто крошечная царапина.

— Я знаю, что ты в порядке, — говорю я подавлено. — Но на секунду я подумала, что ты ….

— Эй, — он касается моей щеки и нежно целует. — Я в порядке. Ты в порядке. Все в порядке.

Я делаю глубокий вдох и произношу это прежде, чем окончательно осознаю происходящее и испугаюсь:

— Миша, я люблю тебя.

ГЛАВА 22

Миша

Она выглядит чертовски испуганной, ее глаза округлились, а тело дрожит, когда она произносит:

— Миша, я люблю тебя.

Прорывается моя улыбка. — Знаю, что любишь. Я знаю это с того самого дня на мосту. — Она выглядит немного запутанной, поэтому я объясняю дальше. — Когда ты попыталась уйти, я догнал тебя и отвез на наше место у озера, чтобы ты успокоилась. Когда ты угомонилась, то сказала, что любишь меня.

Ее губы открылись. — Я сказала… почему ты не сказал мне?

— Потому что хотел, чтобы ты снова сказала мне это, — говорю я. — Тогда, когда тебе стало бы получше. Кстати, это заняло у тебя достаточно много времени. — Ее губы растянулись в улыбке. Я ничего не мог с собой поделать и поцеловал ее.

Мое тело перекатилось на нее. Даже несмотря на то, что было чертовски больно, я использовал руку, чтобы поддерживать свой вес. Элла прошлась пальцами по моей спине, ее ноги раздвинулись, давая мне разрешение прижаться к ней ближе. Именно так мы делали каждую ночь последние несколько дней. Мы почти подходили к финалу, но не до конца.

Неожиданно она вырывается. — Что случилось?

Покусывая губу, она садится, и я отклоняюсь назад, давая ей побольше пространства. Элла снимает свою футболку и лифчик, бросая их на пол. Локоны ее каштановых волос падают на её грудь. Улыбаясь, я снова двигаюсь к ее губам, но она качает головой и, привстав на постели, снимает свои шорты и трусики, отбрасывая их на пол.

Я видел ее голой несколько раз за последнюю неделю, и один раз, когда нам было по шестнадцать (тогда она оставила свои занавески открытыми). Но каждый раз мой адреналин подскакивал. Элла встает на колени рядом со мной и страстно целует. Ее соски задевают мою грудь, а тело дрожит, показывая, что она нервничает.

— Займись со мной любовью, — шепчет она около моих губ.

Я мечтал об этих словах, слетающих с ее губ, с тех самых пор, как мне было шестнадцать. — Ты уверена?

Она кивает с горящими глазами. — Да, я уверенна.

Я выжидаю несколько секунд, чтобы дать ей время отказаться. Она хранит молчание некоторое время, а потом просто тянется к моей футболке, помогая снять ее через голову, чтобы мне не надо было поднимать руку. Ее пальцы пробегаются по моей татуировке — словам, которые я написал о ней, хотя не думаю, что она знает об этом. Затем ее руки находят пуговицу на моих джинсах, и она расстегивает их. Решив помочь ей, я стягиваю джинсы и боксеры. Схватив презерватив из бумажника, я опускаю ее вниз и устраиваюсь между ее ног.

— Ты уверенна в том, что хочешь этого? — убеждаюсь я еще раз.

Ее каштановые волосы разметались по подушке, и свет над нашими головами отражается в ее глазах, когда она кивает. — Миша, я уверена в этом больше, чем в чем-либо еще в своей жизни.

Внезапно я немного занервничал. Это первый раз, когда я с кем-то, кто мне не безразличен. Сейчас все будет по-другому.

Мысленно приготовив себя, я медленно скольжу в нее, чтобы не причинить боль. Ее ноги быстро сжимаются вокруг моих бедер, и она закрывает глаза. Я даю ей минуту, позволяя дышать сквозь боль. Когда она снова открывает глаза, я проталкиваюсь дальше в нее. Ее голова откидывается назад. Она вдыхает воздух через нос. Я начинаю двигаться в нее и обратно. Болезненное выражение медленно превращается в экстаз, и ее взгляд смягчается.

Это самое прекрасное из всего, что я когда-либо видел.

Элла