Секрет истинного счастья

Когда тишина становится особенно напряженной, расстояние между предметами словно бы уменьшается. У меня не раз возникало ощущение, что я могу протянуть руку, снять Луну с черного неба и рассмотреть ее, вертя перед глазами, словно чистый бледный самоцвет. Каждая вещь во Вселенной знает каждую другую вещь—не в результате общения, но в силу Знания Путем Тождества. Границы, обусловливающие отличие автомобиля от муравьеда, вторичны перед лицом Присутствия, которое пронизывает их, окружает и объединяет их.

Физиологически я в такие моменты ощущаю себя как пространство, движущееся через пространство. Когда я иду, кажется, что воздух проходит сквозь меня, а не вокруг. Мои суставы свободные и текучие—я словно скольжу без усилий с места на место. Каждая клетка моего тела подобна цветку, пьющему сияние тишины. Я чувствую себя наполненным и полностью защищенным.

Возможно, ты заметил, что в этом разделе я впервые употребил слово "Бог".

Это короткое слово несет в cебе очень много устоявшихся представлений и противоречивых эмоций. Оно склонно вызывать путаницу,—а этого в нашей жизни и так более чем достаточно. Не привязывайся к слову—будь то "Бог", или "безмолвие", или "совершенный порядок". Слова—лишь призраки, и не стоит принимать их за сами вещи, которые они обозначают. Да и сами вещи—точно такие же призраки, и именно так нужно их воспринимать. Не путай дар с Дарителем. Или, если быть более точным, не путай дар с Дарителем во всей Его целостности.

С моей точки зрения попытки дать определение Богу—классическое упражнение в тщете. Спроси у меня, кто или что есть Бог, и я отвечу: не знаю. Мое определение Бога просто: "Непознаваемое". Для меня наивысшее знание состоит в том, чтобы не знать Бога. Фома Аквинский говорил "Сколь бы ни силился человеческий ум, ему даже сущность мухи не познать".

Иезуитский священник Энтони де Мелло, большой любитель аналогий (и вообще очень симпатичный мне человек), однажды, рассуждая о том, сколь нелепо обсуждать качества Бога, процитировал К. С Льюиса: "Это все равно что спросить, сколько минут в желтом цвете".

Между тем почти все вокруг обсуждают подобного рода вопросы на полном серьезе. Как пишет де Мелло: "Один человек утверждает, что в желтом цвете содержится двадцать пять морковок, а другой заявляет, что в нем семнадцать картофелин,—и эти двое затевают ожесточенный спор". Если наивысшее знание заключается в понимании, что ты ничего не знаешь, тогда наибольшее невежество—думать, будто ты знаешь. Иллюзия того, что ты знаешь Бога, тяжелыми мыслями прикует тебя к собственным ограниченным идеям и представлениям, а ум станет тратить уйму сил на попытки втиснуть Бога в твой мысленный шаблон.

Мой опыт постижения Бога оставляет во мне ощущение, что я не знаю ничего и все может быть верно. Это лучшее, на что я способен. Наибольшее, на что я могу надеяться, когда пишу эти строки,—предложить вразумительные, но при этом эмоционально нейтральные слова и аналогии, которые помогли бы тебе выйти за жесткие рамки мысли и в конечном счете познать на опыте собственного Бога—своим собственным путем. А теперь давай вернемся к нашему разговору об отсутствии надежд.

Назад к отсутствию надежды

Возможно, в своих молитвах ты просил Божество о том, чтобы оно действовало через тебя—сделало тебя инструментом Божьей Воли. И как же, по-твоему, это делается?

Может быть, ты думаешь, что Божья Воля должна пересилить твою слабую, привыкшую к самопотаканию волю и вынудить тебя к определенному поведению? Так не бывает.

Зачем Вселенной, исполненной безупречного порядка, опускаться до нашего уровня и использовать силу? И разве ты бы смог научиться двигаться в согласии с потоком жизни, если бы тебя к этому принуждали?

Когда мы надеемся, что нечто будет иным, чем оно есть, мы тем самым создаем противодействие тому, что есть,—вселенскому порядку. Мы утверждаем, будто то, что есть сейчас, недостаточно хорошо и нужно его изменить. По существу, мы говорим Вселенскому Разуму, что Он облажался и мы хотим, чтобы Он исправил Себя, беря за образец нас.

Несколько самоуверенная позиция, верно? И все было бы нормально, если бы мы могли подкрепить свои претензии успешными действиями, но в этом смысле наш послужной список весьма удручает.

Оставшись почему-то без поводыря, мы отчаянно пытаемся найти его снова. Мы жаждем, чтобы нас направили—пусть даже не в ту сторону. Утратив направление, мы паникуем и с головой окунаемся в суету—в эмоциональный омут неудовлетворенности, чувства вины и жалости к себе.

Нам кажется, что нужно постоянно что-нибудь делать. Kажется, что нужно любой ценой избегать ничегонеделанья, однако именно из Ничего является Все (подробнее об этом поговорим в главе четырнадцатой "Как Не-знать").