Секрет королевы Маргарет (СИ)

Приподняв юбки, я кивнула и повернула на знакомую дорогу к замку. Уходить от Филиппа Рочестера не хотелось страшно, но дел действительно предстояло переделать уйму. Утро я собиралась посвятить занятиям с Колином, а в послеобеденное время думала набросать план действий по организации больницы и столовой. Только вот с чего начать? Написать письма Изабелле и Джульетте Мейлор или поговорить с дамами, что живут во дворце? Внезапно появившаяся в коридоре Сесилия сбила меня с панталыку. Выглядела она плохо. Волосы были растрёпанными. На щеках виднелись следы от ногтей. Предчувствуя неладное, я повела её в свои же покои, но едва дверь за нами закрылась, как Сесилия бухнулась передо мной на колени.

– Умоляю Вас, Ваше Величество, защитите меня! Защитите меня от ухаживаний короля!

Глава 18

– От ухаживаний короля?

Сесилия уткнулась в подол моего платья. Плечи её задрожали, грудь сотрясли рыдания. Она пыталась рассказать мне, по-видимому, что-то ужасное, но из-за ежесекундных всхлипываний я ничего толком не разобрала и поняла только общий смысл.

– Король предложил тебе стать его фавориткой?

Сесилия кивнула и зарыдала ещё сильнее. Ну, вот вчерашний танец и дал свои плоды. Король её заметил. Что ответить леди Маквил, я не знала. С одной стороны, мне было её жаль, но, с другой… С другой, чем чаще Леонард будет ошиваться вокруг неё, тем реже станет заглядывать в покои ко мне. Такая перспектива лично меня устраивала.

– Если у тебя получится сделать то, что не получилось у Бриджет Хэмптон, король тебя озолотит.

Отпустив мой подол, Сесилия подняла полные злобы глаза.

– Я не стану уподобляться Бриджет Хэмптон!

– Да никто и не просит тебя ей уподобляться.

– Если король и я, – и она снова принялась всхлипывать, – если мы… то мужчина, которого я люблю, никогда на мне не женится.

– И кого же ты любишь? – на всякий случай полюбопытствовала я, скрестив за спиной пальцы и всем сердцем желая, чтобы мои вчерашние выводы оказались неверными.

– Сэра Филиппа Рочестера.

Вот ведь чёрт! Раздражённого цоканья сдержать не удалось. А у этой девочки губа не дура: один раз потанцевали, а она уже замуж собралась.

– С чего ты взяла, что он женится на тебе, если между тобой и королём ничего не будет? Разве сэр Филипп оказывал тебе хоть какие-нибудь знаки внимания?

– Конечно, оказывал! – Лепет Сесилии стал громче и увереннее. – Он же вчера выбрал меня дамой своего сердца. Он позволил мне надеть на его голову венец победителя. Он предпочёл мне …

Она явно хотела сказать: «Вас», но вовремя прикрыла рот и стыдливо опустила голову. Аргумент действительно был исчерпывающий. Я сама об этом полночи думала. Почему из всех женщин дворца сэр Филипп пригласил на танец именно Сесилию? Почему не ветреную Анну? Может, специально? Хотел как лучше, потому и выбрал не замужнюю и не девицу, а вдову, но все равно породил кучу сплетен.

Похлопав Сесилию по руке, я усадила её на диван. Леди Маквил стукнуло девятнадцать всего несколько недель назад. До этого больше года она была в трауре. Сколько Сесилия прожила в браке, я не представляла, но замуж, похоже, её выдали ещё девочкой. Лет в пятнадцать-шестнадцать, а до замужества она жила в имении отца и ничего толком не видела.

– Скажи Его Величеству, что ты нечистая. Дней на пять это тебя спасёт.

– А потом?

– А потом я что-нибудь придумаю. И для себя тоже, – уже мысленно закончила вторую часть фразы я.

Счастливая Сесилия ещё раз поцеловала подол моего платья и убежала восвояси. Я развела руками. Что тут вообще можно придумать? Выхода для неё мне виделось только два.

Сказать королю всё как есть: «Вы, конечно, Ваше Величество, мужчина хоть куда, но Ваш брат-бастард мне нравится больше», – и после таких слов с гордо поднятой головой отправиться в темницу. Либо ждать. Ждать, когда король обратит внимание на менее принципиальную и более прагматичную. Перед глазами тут же замаячило лицо Луизы Эмберс. Может, лет двадцать пять-тридцать назад она точно так же валялась в ногах у Жанетты Нормандской, умоляя защитить её от ухаживаний Эдуарда? Вдруг они на этой почве и сошлись?

– Ваше Величество! – Вбежавший Колин, по обыкновению, державший за пазухой книгу, вежливо поклонился. Я потёрла переносицу и, забрав очередной рыцарский роман, поставила на стол полную чернильницу. Сегодня нам предстоял урок грамматики. Читал Колин бегло и легко пересказывал прочитанное. Память у него была действительно, что надо, но с письмом дело обстояло заметно хуже. Писал он неразборчиво и часто пропускал слоги, отчего я решила разбавлять уроки математики диктантами и переписыванием текстов. В конце концов, чтение про Камелот и короля Артура хоть как-то отвлекало меня от мыслей о Сесилии и сэре Филиппе.

***