Секрет лабрадора. Невероятный путь от собаки северных рыбаков к самой популярной породе в мире

И вот мы добрались и начали выбирать новую собаку. Мы осмотрели всех щенков, ощупали их лапы, хвосты и головы. Честно говоря, они были еще совсем малышами — всего две недели. У них только что открылись глазки, и единственное, что их различало, это окрас. Мы могли выбирать из шести черных щенков — четверо из них были девочками. И эти четверо практически ничем не отличались друг от друга — разве что слегка размером.

Пэт Уайт поделилась со мной научным способом выбора подходящего щенка — проверкой «щенячьей сообразительности».

«Главные качества хорошей собаки, — сказала она, — это обучаемость и совместимость. И ни в коем случае нельзя доверять выбор щенка детям!»

— Ну, какого вы хотите? — спросила Марина у Людо и Ионы, пока мы рассматривали щенков.

Какие бы советы нам ни давали, мы с Мариной руководствуемся инстинктами. В душе мы оба знали, что невозможно научным образом выбрать щенка, если ему всего две недели.

Так и вышло. Сьюзи велела нам приезжать через месяц, когда щенки достигнут шестинедельного возраста. Тогда уже можно будет понять их характер.

После первого визита мы несколько раз приезжали посмотреть, как растут щенки. И вот нас попросили принять окончательное решение. Мы приехали к заводчику в предпоследний раз.

Даже в шесть недель щенки почти не отличались друг от друга. Некоторые были чуть более сонными и ленивыми, но, возможно, они просто не выспались. Как я уже отмечал, я часто руководствуюсь инстинктом. Честно говоря, я твердо верю в судьбу. Чему суждено случиться, то и случится.

Мы остановились на двух щенках, которые лишь слегка отличались друг от друга размерами. Я выбрал чуть более крупного, а Марина и дети наоборот. Думаю, мне инстинктивно хотелось иметь лабрадора покрупнее, Марина же предпочитала более «портативного», которого будет легко втиснуть в машину вместе с сумками и детьми.

— Камень, ножницы, бумага, — рассмеялась Марина. — Побеждает лучший!

Победили Марина и дети. Конечно же, они победили. Они выбрали маленького щенка с очаровательной мордочкой. Мы повязали ему на шею тонкую шерстяную ниточку розового цвета, потому что это была девочка. Она стала нашей, а мы — ее. Эта ниточка ознаменовала наше совместное будущее.

Было так странно оставлять щенка еще на две недели, зная, что он наш. Зато сейчас мы ехали забирать нашу собаку домой. Ей предстояло войти в семью Фоглов.

Мы приехали на ферму.

Я, как сейчас, помню, как забирал Инку. Удивительно, но это было всего в получасе езды отсюда. За пятнадцать лет с того момента случилось так много. Моя жизнь изменилась до неузнаваемости. Когда я брал Инку, то был одиноким, наивным 25-летним юнцом, жившим с мамой и папой. Теперь я приехал за собакой с собственной семьей.

Помню, как мы брали собак моего детства, Либерти и Лексингтон. В том дне, когда берешь собаку, есть нечто значимое. Конечно, с рождением ребенка это событие не сравнить, но все же оно многое кардинально меняет. В этот момент две жизни (а в нашем случае — пять) соединяются.

Мы подошли и постучали в дверь. Сьюзи впустила нас, и мы оказались в гостиной, где в манеже сидели все щенки. Им было уже восемь недель, и они были очень энергичными и жизнерадостными.

Впереди всех бегала маленькая собачка с розовой шерстинкой на шее. Мы взяли ее на руки и стали гладить.

Немного печально, когда ты забираешь щенка из теплого, уютного и безопасного мира, где остаются его братья и сестры. Восемь недель они вместе ели, спали и играли. От матери нашего щенка отлучили уже давно, но со своим гнездом наша собачка разлучалась впервые. Хотя на ситуацию можно смотреть с разных сторон. Да, щенок расстается со своими братьями и сестрами, но ведь он обретает любящий дом.

Мне приятно думать, что в мире лабрадоров матери готовят своих щенков к тому, чтобы они дарили любовь и становились настоящими друзьями своих хозяев. Я вообще склонен к антропоморфизму. Что бы мне ни говорили, но я уверен, что щенков учат быть максимально милыми и добрыми.

Аттенборо однажды выдвинул идею о том, что собаки — это самые коварные паразиты Земли. В процессе эволюции они сумели стать максимально милыми и любящими, чтобы втереться в наши дома и остаться там.

Есть ли в мире кто-то, кто не любил бы щенков? Котята, ягнята, телята… все они милы, но никто из них не сравнится со щенком с его симпатичной, маленькой мордочкой. Щенок способен растопить ледяное сердце жестокого гангстера и самого циничного политика.

Аттенборо назвал собак «паразитами», потому что с помощью своего обаяния они обретают особую близость с человеком. Сначала собаки жили в общине, потом перебрались в сады, потом в дома, а теперь многие из них даже спят в одной постели с человеком.

В одной постели? Если вы не любите собак, можете поморщиться, хотя я сомневаюсь, что вы взяли в руки эту книгу, испытывая к собакам отвращение. Уверен, вы уже поддались гипнотическому очарованию собак. Почему же мы впускаем их в нашу жизнь — и частенько даже в нашу постель? Ведь они — потомки диких животных.