Секрет леди Найтли

— Нет, — Том покачал головой, — я всегда принимаю решения на скорую руку. Через неделю, самое большее через две, я сообщу тебе о своем решении. Знаешь, — он вскинул голову, в его глазах блестели слезы, — когда я узнал, что Элизабет вышла за тебя замуж, меня охватила злость. Я никак не мог понять, что привлекло ее в тебе — неужто богатство и титул? Но теперь я понимаю.

«А я не понимаю, — мысленно откликнулся Ричард, — но обязательно выясню!»

Глава девятая

Элизабет растянулась на своем ложе и тяжело вздохнула. Голова все еще ныла при любом неосторожном движении, а глаза никак не могли привыкнуть к свету. Однако эти маленькие неудобства не мешали ей размышлять. Она закрыла глаза. Итак, что же происходит с Ричардом? С тех пор как уехал Том, он заходит к ней каждый день и проводит у ее постели по нескольку часов. Поначалу эти визиты только раздражали Элизабет, но теперь она, кажется, с нетерпением ждала, что дверь вот-вот откроется, в спальню войдет Ричард и начнет развлекать ее шутками и болтовней. Конечно, она была еще слишком слаба, чтобы выразить ему свою признательность, но каждый раз, когда он заходил к ней, она слегка улыбалась.

К тому же ему несладко приходится. Даже болезнь не смогла утихомирить бушующую в Элизабет энергию, усмирить ее характер. Несмотря на слабость, она все же умудрялась возражать мужу и корчить недовольные рожицы, когда он рассказывал ей что-то смешное, хотя была готова взорваться от смеха. Да и бедняжке Эгги нет никакого покоя. Она так переживает за свою госпожу!

И все же Элизабет потихоньку набиралась сил. Ей совсем не хотелось сидеть взаперти, тем более что она не представляла никакой опасности для других, поэтому она все больше подумывала о том, чтобы взять на себя какие-нибудь несложные обязанности.

Элизабет не могла отрицать, что все еще боялась своего мужа. То, как он обошелся с ней, обвинив во всех смертных грехах, невозможно забыть. В то злополучное утро, когда он умчался в Лондон, в сердце Элизабет поселилась ненависть. По крайней мере она пыталась убедить себя, что ненавидит этого человека. Ричард обвинил ее в распутстве, а сам связался с какой-то дамой сомнительной репутации. Но, если она действительно ненавидит его, тогда откуда взялось это странное щемящее чувство, возникшее сразу после того, как вчера утром он объявил ей о своем отъезде в Лондон?

Дверь в спальню отворилась, и в комнату вошла Агата. На руках она несла малютку Джулиет. Впервые за несколько недель Элизабет увиделась с ребенком. Едва заметив свою тетушку, девочка заулыбалась и протянула к ней ручонки. Несмотря на головную боль, Элизабет привстала на кровати.

— А я-то думала, Джулиет забудет меня! — радостно воскликнула она.

— Я же вам говорила, госпожа… — ласково проворчала Агата и усадила двухлетнюю малышку на колени к Элизабет. Джулиет немедленно вцепилась тетушке в волосы и принялась что-то лепетать. — Вижу, за те несколько недель, что я была больна, ваши манеры нисколько не улучшились, маленькая леди, — рассмеялась Элизабет. — Ой, да вы никак поправились! Похоже, кто-то частенько угощал вас пирожными. Придется посадить вас на диету, а то к семнадцати годам вы перестанете влезать в карету и наследный принц раздумает на вас жениться.

— Хозяин балует ее, — Агата неодобрительно покачала головой, — да и вы тоже. Но хозяин особенно. Вот уж у кого терпение поистине ангельское!

Элизабет подняла глаза и посмотрела на горничную.

— Милая Эгги, — вкрадчиво проговорила она, — я понимаю, как тебе тяжело пришлось во время моей болезни. Я была немного не в себе и порой обходилась с тобой слишком резко. Позволь принести тебе мои глубочайшие извинения и поблагодарить за заботу.

Улыбка скользнула по губам Агаты, но ее лицо все еще сохраняло торжественно-суровое выражение, которого Элизабет так боялась в детстве.

— Не у меня вы должны просить прощения, госпожа. Вы не швырялись в меня тарелками с супом и бокалами лимонада. Ни один другой мужчина не стерпел бы ничего подобного!

Элизабет смиренно потупилась. Она совсем забыла о той вспышке ярости, которую вызвал у нее Ричард, попытавшийся накормить ее обедом. В ответ она швырнула в него бокал с лимонадом, а потом и тарелку ароматного куриного бульона. Оба броска достигли своей цели — любимый сюртук Ричарда был безнадежно испорчен.

— Ему не следовало приставать ко мне с едой, — оправдывалась Элизабет. — Ради бога, Эгги, зачем ему это понадобилось? Каждый раз, когда он заходит ко мне, он непременно интересуется, поела ли я и приняла ли лекарство. Возмутительно!

— Ничего возмутительного, — возразила Агата. — Он очень беспокоился о вас, госпожа. И вы будете последней дурой, если не признаете этого!

— Эгги, — мягко упрекнула горничную Элизабет. — Как ты можешь так говорить!