Секрет на троих

- И как ты себе это представляешь? Дорогая, я семь лет скрывал от тебя, что меня трахал собственный отец. По-моему, я буду выглядеть глупо!

Я покачал головой.

- А, по-моему, это единственное верное решение. Она имеет право это знать!

- Ой, только не лечи меня! – Он оттолкнул меня и, отвернувшись, вздохнул. – Сам как будто болтаешь об этом на каждом углу? О том, что с нами произошло, не распространяются. Сам, небось, этой своей новой подружке Дойл ничего не рассказал!

Нет, братик ты не прав! Мне было чем гордиться.

- Рассказал!

Эйден даже повернулся, чтобы заглянуть в мои честные глаза.

- Что, правда? – Он неопределённо хмыкнул. – Ну и как она отреагировала?

- Вполне адекватно. А мне, вот просто поверь, стало легче. Значительно легче. Правда, теперь это не имеет значения. Мы расстались. Похоже навсегда.

Брат вздохнул и потёр переносицу совсем как я.

- Я так не смогу, - он качался всем корпусом из стороны в сторону, - конечно, ты всегда был смелее меня. Когда Карлос тебя допёк, ты просто схватил пистолет и убил его. Я бы так не смог. Я даже не смог довериться своей жене, а ты все рассказал любимой подружке. Ну, разве я не трус! Я даже не захотел тебя защитить. Я жалок! - На его глазах вновь показались слёзы. – Я пришел сюда, чтобы поддержать тебя, а вместо этого сам облажался.

Он хмыкнул и, пожелав мне спокойной ночи, ушел, а я еще долго не мог заснуть.

«Мне показалось, что я услышал чей-то плач, разбудивший меня, и возникло чувство, что сердце разрывается на части.

Опять тот же сон! Что за бред!

Звук казалось, проникал сквозь мою кожу, заставляя чувствовать нереальную боль. Я слишком резко сел на кровати и как был в пижамных брюках, выскользнул в окно.

Опять тоже самое, те же ощущения. Я словно переживал сон заново.

Я коснулся ногами холодной шершавой земли и только тогда понял, что забыл обуться. Мои ноги и полуобнаженное тело буквально заледенели на холодном октябрьском ветру. Как неосмотрительно! Я пожалел, что пренебрёг тёплой пижамной курткой и тапочками, но возвращаться было, пожалуй, поздно. Откуда-то впереди снова послышался плач. Поколебавшись, я сделал один шаг. Мокрая полусгнившая листва облепила мои ступни, и я едва не упал, но удержался на ногах, ухватившись за прислоненную к стене дома лестницу. Рыхлая чёрная земля с чавкающим звуком засасывала в свои недра мои босые ноги, но я быстро добрался до начала дороги. Сотни мелких камешков тотчас впились в подошвы и я не привыкший к подобной манере перемещения едва не застонал от боли.

Впереди снова раздались рыдающие звуки и я, собрав оставшуюся волю в кулак, медленно пошел по мокрой шершавой дороге. Порывы ледяного ветра заставили руки и спину покрыться мелкими пупырышками гусиной кожи, изо рта вырвалось облако пара.

Я пересекал одну улицу за другой, но не стал ближе, наоборот, звук словно удалялся. От холода зубы отбивали бешеный такт, а тело дрожало мелкой дрожью. Нужно было возвращаться обратно, но как я мог уйти, не узнав, кто так жалобно плакал? Но голос словно играл со мной. Пропетляв по пустынным улицам, я снова вернулся к месту, по которому уже проходил.