Секрет Пандоры (СИ)

-Какие планы на вечер?-я достала губную помаду и замерла.-думаю, что вернусь ближе к десяти часам, а завтра выходной. Не, ну я понимаю, что «Пандора» никогда не отдыхает и не спит, но завтра хочу остаться дома, и вообще, это несправедливо.-улыбка.-я столько времени трачу на решение чужой личной жизни, что у меня совершенно не остается времени на свою. Может быть, схожим куда-нибудь?

-Например?-Леша внимательно посмотрел на меня.

-Можно в кино. Там новый ужастик, подумала, что тебе будет это интересно.

-Тогда я возьму билеты.-он улыбнулся.-никогда не подумал бы, что стану фанатом ужастиков, развратных детективов и грязных романов.-Леша довольно выдохнул.

-Что же с тобой стало?-засмеялась словно девчонка я.

-Сказал свое счастливое «да», и женился на тебе.-произнес своим спокойным, с долькой урчания в голосе Алексей.

И не смотря на свой статус этакой властной леди… в душе я остаюсь той самой покорной, игривой нимфеткой…

Глава 12

*Лиза

Николь припарковала свой автомобиль у главных дверей здания «Пандоры». Из басистых колонок играли песни старенькой группы «Digital Emotion», что так любила крутить на своей волне Шейла. Незамысловатые фразочки, что так ярко бросаются на слух из общего повествования: «Я хочу видеть твое двигающееся тело», «Даешь физический контакт», «Мы ищем расслабления». Николь…она истинная любительница ретро-стиля. Это касалось не только музыки, но и внешности. В ней был шарм готической внешности, когда глядя на нее легко представляешь себе невесту Дракулы, но тем не менее, все ее естество было заложницей культуры 60-80х, когда в моде еще популярна свободная любовь, легальна веселящая травка, а женщины предпочитают симпатичные кудряшки на лобке, хотя старательно скрывают их под тканью новых, еще ярких оранжевых трусиков, а по радио на шипящей волне раздаются обожаемые миллионами женщин «Kiss» с их истинным желанием «быть созданным, чтобы любить тебя». Ее никогда не пытались пристыдить: наставницам было все равно на пристрасти их коллег, если не разделяли их, а Вика к тому же поощряла проявление такой неординарности. Клубный, малиновый пиджак мягко и достаточно свободно ложился на ее широкие для женщины плечи, черная майка, заправленная в высокие, зауженные брюки изящно подчеркивала ее статную фигуру настоящей кошки, что желала быть не только грациозной в каждом своем по сути осторожном движении, но и выглядеть желанной в глазах других женщин. Один из бросающихся аксессуаров Николь – крупная, золотая подвеска на тонкой шейке с кулон в форме «Лаврового венка Цезаря». Водила Николь железного коня лучше любого среднестатистического мужчины, и на дороге чувствовала себя свободной, от чего гордость ее приумножалась в несколько раз. Виктория заняла место рядом с водителем, и автомобиль тронулся. Всю дорогу нам пришлось слушать музыкальный плей-лист Николь, но только никто не смел с ней спорить.

Оказавшись на месте мы вышли из автомобиля. Виктория тоскливо посмотрела на картинную галерею и покачала головой, словно разочарованная в своем малолетнем ребенке мамочка. Она не любила все эти выставки, ибо считала, что среди новичков собирается по большей степени самый настоящий компот из выскочек, что пытаются прыгнуть выше головы, но только им сроду это не дано. Мы направились к центральным, широким дверям за которыми играла красивая классическая музыка. На секунду Росс остановилась, и прикусывая пухленькую губу, она уверенно толкнула двери, и уже пришедшие ранее люди обернулись на возникший сквозняк, что сопровождал любое ее появление в большом скоплении людей. Для полноты картины в руках Николь только не хватало толстых цепей, что сдерживали бы двух питбультерьеров со слюнявыми пастями, а в идеале двух агрессивных сучек, кои покорно ложатся у ног своей хозяйки. Кто-то бросил взгляд самого настоящего презрения в сторону Росс, а кто-то нервно отводил в сторону своих блаженных спутниц, чтобы те не пли жертвами магнетизма девушки. Я не могла понять, что выигрывает сильнее? Ненависть или божественное обожание? Никто ведь и не мог дать точную статистику. Главным блюдом выставки сегодня стали обнаженные женщины, что не менее жадно поедали своего зрителя с яркого полотна своей клетки в которую их изобразили извращенные умы художников. Художники…художники с особой гордостью выставляли на показ свои работы, которые не стоили и секунды внимания. Нарушение пропорций, какого-либо сюжета…и все это подавалось под жутким соусом под названием: «Я же художник!».