Секрет рисовальщика

Саркофаг оказался очень тяжелым. При его поднятии широкие ремни лопнули и гроб упал. Одна из его каменных стенок треснула, и из нее вывалился кусок размером с ладонь. Приунывшие воины расценили это происшествие как нехороший знак свыше и в ожидании свежих ремней оттащили саркофаг к дальней стене склепа. Прежде чем работы удалось возобновить, прошло несколько дней. На этот раз ремни выдержали, и гроб удалось взгромоздить на арбу. Однако здесь случилась следующая неприятность. В какой-то момент из отверстия в саркофаге выскочила крупная крыса. Видимо, она успела туда забраться, пока гроб находился без присмотра. При попытке убить крысу один из воинов был ею укушен…

Глава 2

— Я, конечно же, в архитектуре и в искусстве ни черта не понимаю, — сняв с головы кепку и вытирая вспотевший лоб, заговорил Галкин. Мы, всей толпой, как раз остановились неподалеку от комплекса Гур-Эмир. — Но мне кажется, что вот эти огромные безвкусные арки по сторонам в общую композицию совершенно не вписываются.

— Так оно и есть, — подал голос капитан Стриж. — Они и построены гораздо позже, чем основное здание.

Я, в свою очередь, со все возрастающим восхищением всматривался в удивительное строение. Изумительной красоты купол бросался в глаза еще издалека. А вблизи по непревзойденной игре оттенков голубого цвета он мог посоперничать даже с безоблачным самаркандским небом. Там и тут на стенах мавзолея просматривались орнаменты и узоры. Некоторые из них напоминали обертки «Школьных» конфет. Может быть, именно это сравнение вызывало в моих ощущениях сладковатую истому. К архитектурному ансамблю Гур-Эмир мы приблизились с северо-западной стороны. И отсюда он показался мне наиболее величественным. Не торопясь, для начала мы обошли весь комплекс. И лишь потом вступили в так называемый двор султана Мухамеда.

— Смотри-ка, Дятлов, — обратился к старшине Журавлев. — это там никак тоже крысиные норы!

Старший лейтенант быстро пересек широкий двор и присел у стены здания рядом со входом в мавзолей. Мы последовали за ним и, остановившись у него за спиной, теперь рассматривали основание стен. Там и тут в земле виднелись отверстия.

— Вот! — указал пальцем в одну из дыр Дятлов. — Это ведь крысиный помет! Или я ошибаюсь?

— Ну, это легко проверить, — улыбнулся Синицын. — Достаточно попробовать на зуб. Если окажется твердым, значит это косточка от финика. А если мягким…

— Это каким-то образом относится к нашему делу? — поинтересовался майор Галкин.

— Возможно, — задумчиво пожал плечами Журавлев.

— Ну, тогда быстренько собирайте все это говно и следуйте за нами! — серьезным тоном распорядился майор. И только когда мы зашли под прохладные своды мавзолея, он разразился веселым смехом.

Внутри усыпальница Тимуридов производила еще более сильное впечатление. Величие и богатство давно исчезнувшей с лица земли династии продолжали поражать всякого, кто входил сюда. Все светилось и переливалось. А куфические письмена на великолепных плитках облицовки стен сливались в полную таинственного смысла вязь. Шаги многочисленных туристов по мраморным плитам пола отдавались нестройным гулом под высокими сводами. Сам воздух в этом удивительном месте казался плотнее, чем снаружи. Может быть, виной тому была только игра моего воображения. А может, я и вправду мог ощущать набившиеся под голубой купол мавзолея отслужившие свое века.

Вернулись Журавлев с Дятловым.

— Ну что? — негромко поинтересовался у старшего лейтенанта Стриж.

— Это точно помет, — ответил Журавлев.

— Мужики, — прошептал Галкин, чтобы не мешать молоденькой девушке-гиду, рассказывающей историю усыпальницы группе туристов, — не слишком ли много внимания вы уделяете дерьму?

Кто-то прыснул в кулах. Остальные смогли сдержать свое веселье, ограничившись улыбками.

— Я, конечно, понимаю, что дело это безнадежное. Но ведь нельзя же вот так сразу все это втаптывать в…! Пусть даже в крысиное, — продолжал развеселившийся майор.

— Стоп! — вдруг громко вскрикнул капитан Стриж.

В мавзолее его голос отдался многократным эхом. Находившиеся здесь посетители как по команде повернули головы в нашу сторону. Девушка-гид обиженно нахмурила бровки, что послужило для нас сигналом отойти подальше в сторону.

— Крысы! Именно крысы! — возбужденно зашептал Стриж.

Мы сгрудились вокруг капитана в ожидании объяснений.

— Когда антрополог Герасимов, исследовавший останки Тимуридов, в одном из безымяных саркофагов обнаружил странные следы на костях, он приписал их крысиным зубам.

— И что? — спросил кто-то из наших.

— В том саркофаге больше ничто не указывало на присутствие там когда-либо этих грызунов.

— Ни костей, ни помета, — процитировал на память слова старика сержант Воронян.

— Так точно, — подхватил Стриж. — Ни костей, ни помета. Отсюда сам собой напрашивается вопрос, как такое могло произойти?

— Что здесь долго думать! — вставил свое слово майор Галкин. — Можно предположить, что те останки были перезахоронены. А прежде того попорчены крысами.