Секрет Тамплиеров

Все остальные выглядели не лучше. Но я не чувствовал никакой усталости. Если бы Леонидов велел нам провести еще один матч, я бы играл ничуть не хуже – это точно.

– Вижу, что ты принял мои слова всерьез, – сказал тренер.

Это означало самую большую похвалу, на какую от только был способен.

– Стараюсь, – скромно ответил я. Хотя, честно говоря, я и сам не понимал, откуда у меня берется столько сил.

Да, я много времени проводил на тренировках, но все-таки не настолько, чтобы войти в такую отличную форму.

Самое удивительное, что спорт теперь не шел в ущерб занятиям в школе, как это бывало раньше. Учителя стали меня нахваливать. Я получал только «четверки» и «пятерки», а ведь раньше еле-еле успевал за своими одноклассниками.

– Я смотрю, поездка за границу благотворно на тебя подействовала, – как-то заметила наша математичка, Раиса Алиевна.

В тот раз я лихо решил задачу и ответил на все ее самые каверзные вопросы. Когда я шел к своему месту, ребята смотрели на меня, как на чудо какое-то. Привыкли, что я был хроническим троечником!

– Что это на тебя нашло? – спросил Антон после уроков, когда мы возвращались домой, чтобы перекусить перед тренировкой.

– Сам не знаю, – честно признался я.

– Тебе что, алгебра стала нравиться?

– Да нет, не особо. Просто я вчера перед сном просмотрел учебник, видно, запомнилось кое-что – как раз сегодня это и понадобилось.

– Бывает, – ответил Красильников.

* * *

Тренировка прошла на «ура». Без ложной скромности скажу, что благодаря мне наша команда одержала сокрушительную победу с перевесом в восемнадцать очков. На моем счету было больше половины заброшенных в корзину мячей.

Леонидов весь сиял.

– Ну, теперь мы им покажем, – сказал он, потирая ладони.

Леня имел ввиду наших давних и самых серьезных соперников из четырнадцатой школы.

– Если мы одержим победу на районных соревнованиях, а потом на городских, то можем выйти на областной уровень.

Я точно знал, что нашей школе это еще ни разу не удавалось.

Леонидов только и мечтал о том, что когда-нибудь он соберет сильную команду. Судя по его ликующему виду, это желание начинало сбываться.

* * *

За ужином, когда я хвалился родителям о своих успехах, мама больше обрадовалась не новостям о баскетоболе, а сообщению, что я получил уже вторую за неделю «пятерку» по математике.

– Как хорошо, что ты не забываешь о занятиях, – сказала она.

– А я что-то не замечал, что ты просиживаешь над учебниками много времени, – вступил в разговор папа, – мне кажется, что когда ты бываешь дома, ты не отрываешься от компьютера.

– Ты вечно чем-то недоволен, – заступилась за меня мама, – мальчик успевает, а это главное.

Отец промолчал, но посмотрел на меня как-то недоверчиво.

– Можешь в школу прийти и спросить там у учителей, как я учусь, – проворчал я, недовольный, что он так относится к моим успехам.

– Я тебе доверяю, – сказал он, – ты взрослый человек, и у тебя своя голова на плечах.

У меня даже настроение испортилось от этих слов. Я пошел в свою комнату. Странно, но мне не захотелось, как обычно, засесть за компьютер и поиграть. Я сел в кресло и задумался.

Слова отца беспокоили меня. Он повел себя так, словно сомневался, что я с легкостью могу совмещать успехи в спорте и в учебе, не прилагая к этому особых стараний. Да, я и сам понимал, что в этом есть что-то странное.

Я ведь не делал ничего особенного. Жил так же, как и прежде.

Но почему-то теперь одного взгляда в учебник хватало, чтобы понять и запомнить самый сложный параграф. На уроках, даже если я не старался внимательно вслушиваться в слова учителей, все запоминалось автоматически. На любой вопрос я отвечал не задумываясь. И, что самое удивительное, всегда отвечал верно.

То же самое касалось и спорта. На площадке я словно заранее знал, что собирается предпринять каждый игрок, будь то участник моей команды или соперник. А это позволяло мне опережать его. Если я делал бросок, пусть даже не особо точный, мяч обязательно достигал своей цели.

Было и еще кое-что. Уже давно у меня были проблемы с сыном нашего физрука, Бульдозера-младшего. Вообще-то, его звали Витькой, но по причине ужасной противности этого болвана по имени его никто не называл. В школе его все нанавидели, потому что он только и мог, что отбирать деньги у младших школьников, задирать девчонок, дерзить учителям и доставать всех вокруг. Он учился на класс старше, но был здоровым, «откормленным», как говорил Антон. Многие думали, что он балуется наркотиками. Скорее всего, это было так. В школе его терпели только ради отца. Бульдозеру даже сочувствовали – похоже, ему и самому не сладко приходилось с таким обормотом-сыночком.

Так вот, несколько раз у меня с ним возникали стычки. Раза два даже дошло до крупной драки. Дело осложнялось тем, что этот придурок всегда ходил со своими приятелями – такими же амбалами и, видно, тоже наркоманами. Впрочем, он не особенно отравлял мне жизнь, но порой все же хотелось, чтобы он сгинул отсюда куда подальше.