Секрет «Тенистых Песков»

К девяти часам следующего дня Марен и Хэлли пропололи всю клумбу возле дома в не очень тонко закамуфлированной попытке убедить родителей отпустить их в лагерь. Хэлли даже ни разу не посмотрела в мобильник, а Марен, хотя и ненавидела садоводство, с удовольствием проводила время с сестрой. Сняв садовые перчатки, она растянулась на лужайке в тени вяза. Её колени были заляпаны влажной землёй, а ноги болели оттого, что она слишком долго ползала на четвереньках.

– Как это уже стало так жарко? – Хэлли сделала глоток из бутылки с водой и передала её Марен.

– Держу пари, озеро Лентил красивое и прохладное. – Представив, как она плавает в холодном чистом озере, Марен вздохнула.

– Держу пари, у них тоже есть мороженое, – сказала Хэлли.

– Когда мы в последний раз ездили куда-нибудь, помимо Рокпул-Бей или твоего реабилитационного центра? – спросила Марен.

Хэлли сделала ещё один глоток и вытерла подбородок.

– Не могу вспомнить. Может, в ту поездку с бабулей в кедровый лес?

– Не знаю, считается ли она.

Марен почесала ногу, думая о десятках комариных укусов, которые она собрала вместе с ингредиентами для снов. Лес – это не совсем то, куда хотелось бы поехать. Он больше похож на огромное скопище деревьев и жуков.

Входная дверь дома открылась, и наружу вышла мама.

– Ой, девочки, как здорово! Спасибо.

– Всегда пожалуйста, – сказала Хэлли.

– Так мы можем поехать? – спросила Марен.

Мама засмеялась:

– Вчера вечером мы с вашим папой долго разговаривали и решили, что да.

Издав радостный возглас, Марен вскочила и пустилась в пляс. Танец этот был её личным сочетанием дискотечных танцевальных па и чечётки. Хэлли тоже вскочила, но, прежде чем она смогла составить компанию сестре, мама, как регулировщик, подняла руку.

– Перед тем как вы начнёте прыгать и визжать от радости, нам нужно установить несколько правил, – сказала она.

Дрыганье Марен сменилось плавным раскачиванием взад и вперёд.

– Во-первых, – сказала мама, – вы всегда будете слушаться бабушку. Никаких возражений, никаких споров. Вы будете делать именно то, что она вам скажет.

– Хорошо, – согласились Марен и Хэлли.

– Во-вторых, – сказала мама, – вы будете раз в день звонить мне или папе.

– Хорошо, – пообещала Марен, а Хэлли простонала.

Мама бросила на неё суровый взгляд, и Хэлли вздохнула.

– Ну ладно, – буркнула она.

– И в-третьих, – продолжила мама, – вы ни при каких обстоятельствах не станете принимать в этом лагере сны.

– Ни за что и никогда, – снова пообещала Марен.

– Ага, – сказала Хэлли. – Никто не знает, кто их создал и что в них намешано.

– Верно. – Мама скрестила на груди руки. – Я очень надеюсь, что все эти дети будут в безопасности. Если заметите что-то подозрительное, сразу сообщите об этом бабушке и позвоните мне или папе. А лучше нам обоим. Если понадобится привлечь полицию и закрыть лагерь, мы это сделаем.

– Надеюсь, этого не потребуется, – сказала Марен.

– Вдруг это обыкновенное жульничество? – сказала Хэлли. – Может, они просто кладут в чайные пакетики лапки жуков и сладкое драже и называют это снами.

Марен вздрогнула:

– Надеюсь, они сначала их стерилизуют.

Мама поморщилась.

– Я тоже. Если сомневаешься, позвони мне…

– Или папе, – закончила Хэлли.

– Или обоим, – сказала мама. – Ваша смена начнётся через неделю, так что подумайте о маскировке. Мы можем не знать, кто замешан в этом деле, но они могут знать, кто вы.

– Мы не так известны в мире создателей снов, – усмехнулась Хэлли, но плавное покачивание Марен вновь перешло в сумасшедшие пляски. Ей уже несколько недель хотелось покрасить волосы в новый цвет, и это была прекрасная возможность. Как только мама вернулась в дом, танец превратился в прыжок, удар ногой и вращение.

– Мы едем в лагерь «Тенистые Пески»! – запела она и, схватив Хэлли за руку, крутанула её юлой.

– Мы уезжаем из Рокпул-Бей! – Хэлли тоже крутанула сестру волчком, усадила её на землю и перешла к собственным движениям в стиле диско – принялась тыкать вверх указательным пальцем и покачивать бёдрами.

Что ещё важнее, они уезжали из Рокпул-Бей вместе! Без подружек Хэлли и её потенциальных кавалеров, ни один из которых никогда не признавал существование Марен.

По тротуару катил велосипед, но сёстры не остановились, даже когда велосипедист затормозил, бросил своё транспортное средство на землю и присоединился к их счастливому танцу.

– Почему мы это делаем? – спросил Амос, выставив ногу и замахав руками.

– Мама отпускает нас в лагерь! – крикнула Марен, отбивая восемь тактов бешеной чечётки.

Амос попытался скопировать её движения, но у него запутались ноги.

– С каких это пор вам хочется поехать в лагерь?

– Со вчерашнего дня! – Хэлли пронеслась мимо в парящем гранд жете. До одиннадцати лет она занималась балетом, а потом решила, что это не для неё. Амос смотрел, как она летит через всю лужайку, и его лицо слегка покраснело.

– Это лагерь, где якобы дарят сны и учат их создавать, – пояснила Марен. – Бабуля считает это подозрительным, и мы собираемся провести расследование. Открытие в субботу.