Секрет трактирщика

Вангердагаста оборвал комок ревущей шерсти, спрыгнувший с ближайшего дерева. Старик вовремя пригнулся, чтобы защитить глаза, но кот приземлился на круп Кадимусу и вонзил в него свои когти. Жеребец взбрыкнул, и волшебник едва успел схватиться за луку седла, прежде чем выскользнул из стремян и понёсся по дороге с ногой, болтающейся в воздухе, и волочащейся по земле рукой.

Полуослепшая от кровавой завесы, Таналаста заставила свою лошадь скакать за Вангердагастом. Откуда-то впереди раздалось громкое фырканье, затем звуки чего-то большого и злобного, проламывающегося через кусты. Копыта Кадимуса изменили ритм, потом старый волшебник закричал и упал на землю.

Таналаста вытерла глаза и увидела, как светло-соловой жеребец Вангердагаста мчится по дороге без всадника. Волшебник уворачивался от атак большого чёрного вепря, молотившего копытами и щёлкавшего пастью. Королевский маг откатился в сторону с удивительной ловкостью для человека его телосложения, хлопнул зверя по боку и произнёс единственное волшебное слово. Синяя искра ударила в мясистое плечо вепря, и зверь онемел и рухнул. Из подлеска ему на смену вырвались ещё два.

- Ванги! – Таналаста попыталась указать на них рукой и едва не выпала из седла. – Позади!

Вангердагаст развернулся на месте, уже потянувшись за жезлом, а потом Таналаста пронеслась мимо него, мчась по дороге следом за его скакуном. Вокруг неё начали сыпаться кошки, будто летний дождь. Они шипели, вопили и хлестали по ней когтями, и дважды ей пришлось отрывать кота от шеи лошади и бросать его на дорогу.

Таналаста отставала от Кадимуса всего на полдюжину шагов, когда они вырвались из леса. Жеребец резко остановился, и её кобыла врезалась в его заднюю половину, бросив наездницу вперёд, на спину жеребцу. Таналаста схватилась за пустое седло Вангердагаста, потом обнаружила, что смотрит вниз на козлёнка крепкой горной породы.

Козлёнок какое-то время рассматривал Таналасту, затем опустил голову и бросился на рёбра Кадимуса. Испуганный жеребец отступил в кобылу Таналасты, толкнув прицессу обратно в седло, а козлёнок подобрался для рывка.

Таналаста подняла руку и произнесла единственное заклинание, которому научил её Вангердагаст. Она бормотала запутанные формулы так быстро, что убедилась в их правильности лишь тогда, когда стрела золотой магии смела козлёнка с дороги.

Кадимус встал на дыбы, затем Таналаста схватила его за поводья и оглянулась, чтобы проверить, как там Вангердагаст. Псы наконец обогнули дальний край огненной стены и снова мчались к дороге, ведущей к Кондорскому перевалу. В четверти мили перед ними на дорогу выбрался покрытый котами Вангердагаст, одним из своих жезлов сметая со своего пути вепрей размером с пони. Хотя его беспощадно царапали и кусали, ни одна из кошек не сумела рассечь кожу, и даже самые тяжёлые кабаны отскакивали от его ног, когда пытались сбить волшебника на землю.

Таналаста повернулась к Кондорскому перевалу, заставив кобылу проехать мимо Кадимуса – и замерла, когда путь ей преградила маленькая дама с безумной причёской.

- Именем Симилазарра! – выругалась Таналаста, помянув имя почётного королевского меча. – Откуда вы здесь…

- Посмотри, что ты наделала! – старуха указала на козла, которого убила Таналаста. Козлёнок лежал там, где и упал, с дымящейся дырой в груди. – Он был таким красивым мальчиком, а теперь… теперь его больше нет.

- Да… ну, он напал на меня, - сказала Таналаста, разглядывая грязное платье и голые ноги женщины. – Я с радостью возмещу вам…

- Возместишь мне? – ноги старухи оторвались от земли, и она поплыла к Таналасте. – Это не меня ты убила!

Таналаста отвела кобылу так, чтобы между ней и женщиной оказался Кадимус, затем двинулась к сторону леса.

- Ванги? У меня тут что-то вроде гуля.

Голос Вангердагаста немедленно начал заклинание, но оборвался, когда псы настигли его и захлестнули волшебника лающей и рычащей бурей. Заклинание дало осечку, срикошетив от деревьев серией звона и вспышек. Лес взорвался рычанием, ругательствами и периодическим треском волшебных жезлов, которые перекусывали надвое. Женщина проплыла над Кадимусом. У неё были чёрные, как два колодца, глаза, она жутко смердела кошачьей мочой, а её кожа обладала болезненным оттенком уже начавшего разлагаться трупа. Таналасту затошнило от невообразимой вони. Старуха вытянула свои грязные руки. Принцесса выхватила кинжал и вонзила его в живот гуля, наклонив клинок вверх, к сердцу. Старуха продолжала приближаться.

- Кровожадная потаскуха! – она схватила Таналасту за горло, надавила, и в глазах у принцессы потемнело. Таналаста глубже протолкнула кинжал, продолжая резать им, как учили её наставники.