Секрет виллы «Серена»

Пэрис засмеялась, но Сиене было обидно. Конечно, она знала, что не умирает, но она была действительно расстроена, любому ясно. Она правда любила Джанни, это не просто подростковое увлечение. Петра, наверное, уже забыла, что такое настоящая любовь, если вообще когда-то знала. Сиена помнит, как Эмили говорила об Эде, отце Джейка и Гарри; она сказала, что он «боится обязательств». Вот и доказательство: Петра понятия не имела, как удержать мужчину.

Сиена удержит Джанни, она уверена в этом. Она пытается представить себе его темные глаза, его гладкую смуглую кожу, его поразительно белоснежную улыбку, но ей удается лишь услышать, как он в присущей только ему особой манере произносит имя «Сиена». До поездки в Италию она ненавидела свое имя. «Почему нас с Пэрис назвали в честь каких-то мест? – вопила она раньше. – Это так несправедливо». Она заметила, что проблем с именем для Чарли у них не возникло. Но в Италии быть названной в честь итальянского города уже не казалось такой плохой идеей. Для начала там ее имя произносили правильно – не говорили «Сьена», как ее друзья в Лондоне; а еще каким-то образом то, что ее назвали в честь города в Тоскане, тем более красивого, помогло ей почувствовать себя на своем месте.

Влюбленность в Джанни тоже помогла ей в этом. Она помнит, как впервые увидела его, развозящего хлеб на своей «веспе». Он свистнул и окликнул ее, но она привыкла к такому – все так делали. «Это потому, что ты блондинка», – говорили окружающие, но ей казалось, что дело не только в этом. В Италии по какой-то причине все ценили настоящую Сиену, видели, какая она особенная. Она всегда знала, что мама с папой не считают ее такой же умной, как Пэрис, а после того как родился Чарли, никто ее и вовсе не замечал. В Италии ее замечали все. Однажды она почти остановила движение транспорта в Сансеполькро, когда переходила улицу в обтягивающем розовом топе.

– Перестань привлекать к себе внимание, – прошипела Пэрис.

– Ничего не могу поделать, – просто ответила Сиена.

Поэтому когда Джанни крикнул ей, что она bambola[57], она просто взмахнула волосами и продолжила путь. Она была так довольна своей крутостью, что прошло несколько секунд, прежде чем она поняла, что «веспа» Джанкарло преградила ей путь. Он просто сидел и широко улыбался, слишком смуглый даже для итальянца, с черными бровями и бездонными глазами; просто улыбался ей, словно, как она думала после их знакомства, уже знал о ней все, что можно было знать.

– Permesso[58], – чопорно сказала Сиена.

Джанни просто сидел, широко улыбаясь, и, несмотря на то что она легко могла пройти мимо, она не стала этого делать. Тогда он вытянул руку и произнес безупречным голосом принца Чарльза:

– Очень рад познакомиться.

Потом она узнала, что Джанкарло знал всего несколько стандартных английских фраз, которые произносил голосом с диска Би-би-си; но в тот момент показалось чудом услышать идеальный английский из уст этого очень смуглого улыбчивого незнакомца.

– Как ты узнал, что я англичанка? – спросила она, когда десять минут спустя они сидели на пьяцце и пили лимонад. Джанкарло пожал плечами:

– Все знают. Англичане переехали на виллу «Серена». Двое родителей, трое детей, одна bambola. Все знают.

Сиена вздыхает, устраиваясь поудобнее на гальке. Было так опьяняюще приятно слышать от Джанкарло, что в этом городе она была самой важной из ее семьи. Здесь по-другому. Она смотрит, как Пэрис и Гарри отбирают камни с предельной концентрацией. Она знает, Петра в восторге от Пэрис из-за того, что та проявляет интерес к Гарри. Она смотрит, как Джейк подбадривает Чарли перепрыгивать через волны. Сиена по-своему любит Чарли, просто они с Пэрис не одобряют то, как Эмили балует его, и, чтобы выразить свое неодобрение, обычно дружно его игнорируют. Сейчас она удивлена тем, что завидует Джейку и Петре, которая присоединилась к мальчикам в волнах и совсем не беспокоится, что намочит одежду.

Сиена лежит на необычайно удобных, как дорогое массажное кресло, камнях и слушает восторженные крики Джейка и Чарли, когда ледяные волны разбиваются об их ноги. Позади нее завораживающе печально дребезжит карусель. Она на ней уже каталась, делая вид, что только ради Чарли, но на самом деле – наслаждаясь ощущением полета над толпой на своей улыбающейся лошади по имени Джози (если верить ее повязке на голове) и слушая эту душераздирающую веселую мелодию. Она садится. Компания мальчиков подначивает друг друга спрыгнуть с пирса. Один прыгает, разведя руки и ноги в воздухе, и падает с плеском, взметнув фонтан брызг, которые почти долетают до его ухмыляющихся товарищей, держащихся за ржавые балки наверху. Прибегает спасатель. Мальчики спускаются.