Секрет за секрет

– Всего пару месяцев, когда я училась на художественном и психологическом… – Во втором семестре я перевелась ближе к дому, сославшись на невыносимую ностальгию. Папа не знал, что истинной причиной моего перевода был Кори Слейтер. – Короче, это было давно и неправда. Все в порядке, я просто удивилась. Кто мог предположить, что его обменяют!

Папа, сжав губы, пригладил волосы пятерней, глядя на меня прищуренными глазами, словно стараясь проникнуть мне в голову и посмотреть, что там происходит.

– Я бы тебе сказал, не будь я связан контрактом.

Я отмахнулась и вытянула целую стопку бланков. Убедившись, что в ящике еще остались бумажные копии, я закрыла шкаф. Знай я заранее, планшет для Кори был бы у меня уже готов.

– Все хорошо. Все будет хорошо, – повторяла я скорее для себя. Все зависит от того, сможет ли Кори держать рот на замке – его длинный язык хорошо известен (к сожалению, не в сексуальном смысле).

На льду он человек-геморрой – вечно провоцирует соперников и ведет себя как скотина, да и за пределами катка та же картина, и время его не лечит. Однако Слейтер – один из лучших игроков Национальной лиги, поэтому ему многое сходит с рук.

Даже знать не хочу, сколько денег ему предложили за переход в Сиэтл, и еще меньше того хочу думать, как это повлияет на динамику в команде. Не представляю, чтобы Бишопу понравился Кори, а Бишоп молчать не станет, если Слейтер начнет выпендриваться.

– Ты точно сможешь показать ему спорткомплекс?

– Разумеется, это же моя работа, – я улыбнулась отцу уже почти нормально.

– Я не об этом. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя принужденно.

– Пап, прошло уже шесть лет. К тому же у него, кажется, имеется беременная невеста? – С месяц назад мне попалась на глаза статья на каком-то хоккейном сайте с фотографией Кори и девицы на сносях, гордо выставившей большой живот, обтянутый коротким платьем, и кольцо с «булыжником».

– Да, что-то такое есть.

– Значит, и он, и я живем каждый своей жизнью. – Я затолкала бумаги в папку и написала сверху имя Кори, внутренне скривившись при воспоминании, как вместо «о», бывало, рисовала сердечко. С другой стороны, кто в восемнадцать лет сразу умным становится… – Не будем заставлять суперзвезду ждать. – Я закрыла папку и сунула под мышку, но тут же вынула (я порядком вспотела).

Папа нехотя выпустил меня из кабинета.

– По дороге домой поговорим.

– Обязательно. Непременно, – у меня не было ни малейшей охоты мусолить эту тему, но я промолчала.

Кори развалился в кресле в приемной, вытянув длинные ноги и положив одну на другую. Телефон в руке, самодовольная ухмылка на физиономии – не сомневаюсь, просматривал свои аккаунты в соцсетях и читал комментарии женщин, мечтающих с ним переспать, и парней, мечтающих стать таким же, как он.

– Все готово, Кори. Хочешь сперва заполнить бумаги или предпочитаешь тур по спорткомплексу? – лицо у меня сводило от приветливой улыбки.

Он бесстыже долго перелистывал что-то на телефоне, пока мы с отцом стояли перед ним в ожидании ответа. Наконец Слейтер нажал кнопку и убрал сотовый в карман.

– Мне, пожалуй, приватный тур.

Сами по себе его слова смутно отдавали чем-то неприличным, так еще и интонация была подленько-гнусной.

Папа еле слышно скрипнул зубами. Или это я скрипнула, не знаю.

– Прекрасно. Мы скоро вернемся. – Удерживая почти нормальное выражение лица, я пошла к выходу, не оглядываясь, идет ли за мной Кори. – Сперва я покажу тебе спортзал, затем зайдешь в раздевалку и можешь осмотреться на катке…

Не дождавшись ответа, я оглянулась. Кори тащился с телефоном в руках и что-то печатал в нем большим пальцем с таким видом, будто никто никуда не спешит, а я – так вообще ноль и пустота.

Видимо, так для него всегда и было. «Ты теплая дырка, куда можно сунуть, как и все вы», – вот как Кори однажды выразился в пьяном виде, когда я застала его с другой. В нашей с ним постели. Со случайной шлюшкой, с которой он познакомился у бочонка с пивом в рекреации общежития, где мы с ним жили.

Да, в восемнадцать лет вкус у меня был не очень – до Кингстона период дурновкусия у меня затянулся на всю учебу. Сущее безобразие, ведь у меня такой хороший отец, по логике вещей, я должна была выбирать похожих на него… В свое оправдание могу привести заниженную самооценку, неуверенность в себе – и выдохшееся бочковое пиво.

Я не стала ни останавливаться, ни снова проверять, насколько отстал Слейтер, а направилась прямо в спортзал. К сожалению, там никого не было – хоккеисты уже закончили разминку.

– Помню, в колледже ты приходила в спортзал поглядеть, как я тренируюсь, – сказал Кори, вдруг оказавшись совсем рядом – насколько, что его дыхание коснулось моего виска.

Я с силой толкнула дверь, двинув локтем Кори в бок и улыбнувшись от его «уй». Придерживать створку не стала – пусть либо выставит руку и поймает, либо получит дверью по пальцам. Войдя в зал, я остановилась на некотором расстоянии от Кори.

– Во-первых, в воспоминания со мной не пускаться. Никогда.

– Куини, ну чего ты ломаешься, у нас же были и хорошие времена!