Секрет забастовки

Взрослые в зале одобрительно улыбались. Скаут отлично знал, как нужно разговаривать с этими неграми. В самом деле, что за нахальный щенок! Как он смеет сравнивать себя с бойскаутами, которые играют в мяч? Этим щенкам нужно задать хорошую трепку! Такие голоса раздавались в публике. Только с задних скамей донеслись приглушенные возгласы возмущения.

Судья — скаут — застучал своим молотком.

— Тихо там, не то я вышвырну вас отсюда!

На передних скамьях рассмеялись. Из мальчика выйдет достойная смена судье Кларксону.

Больше судья не дал мальчикам слова для защиты и произнес приговор:

— Суд присуждает вас к уплате штрафа в десять долларов либо к заключению в тюрьме на десять… — тут он помедлил, чтобы подразнить подсудимых и их друзей на задних скамьях, — на десять минут.

Передние скамьи шумно приветствовали приговор. Задние скамьи молчали. Они понимали, что приговор и заключение на десять минут — совсем не пустяк. Конечно, о десяти долларах и речи быть не могло: во всем Шэнтитауне, пожалуй, не было десяти долларов.

Луна высоко стояла на небе. Негритянские рабочие молча возвращались домой. С ними шли двое мальчиков, выпущенные из тюрьмы после десятиминутного заключения.

— Что же вы будете делать в следующее воскресенье, мальчики? — спросил старый негр. И сразу услыхал ответ:

— Мы будем играть в мяч. Пусть попробуют теперь нам помешать! Мы соберем ребят со всего Шэнтитауна, и если скауты сунуться, плохо придется им!

Гарри Потамкин Крокодил

Он добрый, крокодил, такой,
Что плачет, добычу глотая.
— Как я грущу! — он молвил лещу. —
Я весь трепещу,
Я плачу, тебя съедая.

Богач говорит бедняку:
— Давай будем жить с тобой в мире.
Позволь только мне
И моей родне
У тебя на спине
Рассесться чуть-чуть пошире.

Для тебя я построю больницу,
Приют и большую тюрьму.
Конечно, твой пот
Даст мне доход,
Но я на завод
Охотно тебя возьму.

Очень мне жалко, конечно,
Что голод тебя настиг.
Но не вечно ты будешь нищий:
Свезут тебя на кладбище —
Мертвым не нужно пищи.
А жизнь — это только миг.

Помни же, мой родимый:
Порядок этот от бога.
Терпи же ради Христа.
А если кишка пуста
И ты помрешь от поста,
В рай — прямая дорога.

А если ты будешь послушен
И терпелив, мой милый,
Я позволю тебе иногда
Понюхать, как пахнет еда,
Когда едят господа,
И запах придаст тебе силы.

Джек Паркер Счастливая змея

Ничего тут нельзя было поделать, мы знали. Дорога впереди нас была темна; то и дело налетал на нас сноп света, возвещавший приближение автомобиля. Едва лучи вырывали нас из темноты, машина круто брала вбок, потом уносилась прочь, оставив нас позади.

— Как же нам быть теперь? — обратился ко мне Томми. — Идти пешком до Монровилля слишком далеко; парень, которого мы повстречали недавно, сказал, что туда добрых двадцать миль. Похоже, что нам придется брести всю ночь.

Я не сразу ответил. Июньские ночи всегда ясны и прохладны в Индиане. Я взглянул на небо. Миллионы звезд были в небе; высоко стояла полная, на три четверти, луна. Погода была хороша; ветерок, пахучий, как видно, долетал из соседних фруктовых садов. Но мы были слишком усталы и голодны, чтобы радоваться ему.

— Мне доктор сказал, — ответил я, — что мой желудок требует фруктов, в особенности на сон грядущий. Как ты на этот счет?

Томми усмехнулся:

— Ну что ж!

Забор был низок; оглянувшись, мы перелезли через него. Тут были яблоки, довольно спелые. Томми быстро вскарабкался на дерево — яблоко упало мне на голову.

— Ну, ты!

— Мне показалось, что они твердоваты. Нужно немножко помять их. Подумаешь, великое дело — один отпечаток у тебя на макушке.

— Тише там, торопись!

В ответ пяток яблок полетел в меня. Я нырнул за ними.

Скоро были у нас яблоки, и груши, и сливы; я обнаружил, на счастье, виноград. Мы сидели под деревом на пустой траве и ели, дополняя ужин хлебом, который имели с собой, и глотком воды из фляжки.

Было поздно. Все реже и реже проносились по дороге автомобили. Мы знали — никто не подберет нас ночью. В первый раз за две недели нам не посчастливилось с ночлегом. Мы наловчились здорово и не просили. Неохота нам было просить. Но всегда удавалось нам сделать так, чтобы парень в машине поделился с нами своей закуской или фермер пустил нас спать в сарае, а то и в доме. Мы ночевали даже в полицейских участках, и копы кормили нас завтраком по утрам.