– Понимаю, – вздохнула Людка. – Мне с Алкой тоже не просто, хоть мы и живем с родителями, а Матильда одна... Ой, Аська, не могу больше трепаться, дел много, но завтра обязательно увидимся, да?
– Да!
– И я постараюсь все разузнать!
– Давай, действуй!
Не успела я повесить трубку, как пришел папа.
– С ума сойти! Ты дома! – воскликнул он при виде меня. – Что-то случилось?
– Папа, не начинай!
– Ладно, не буду! Слушай, а давай-ка завтра сходим вместе к маме в театр, она играет Чебоксарову в «Бешеных деньгах» Островского, ты же еще ее не видела в этой роли.
– Давай! – обрадовалась я. У меня мелькнула было мысль пригласить с нами Мотьку, если она сможет, но я тут же от этого отказалась. Папа и так ревнует меня к Матильде. Да и вряд ли она будет свободна.
Мы с папой вполне мирно пообедали, поболтали о том о сем, потом вернулась тетя Липа, папа уселся смотреть хоккей, а мне позвонила Мотька. Голос у нее был измученный, но счастливый.
– Ну, как дела? – спросила я.
– Ох, Аська, я теперь в школу ходить не буду! – сообщила она.
– Как? Почему? – изобразила я недоумение.
– Яков Леонидович в школе был, с Лисой Алисой разговаривал, все ей объяснил, она меня отпустила пока до зимних каникул, а Коноплева сказала, что можно вообще сдать за год экстерном...
– А что, отличная идея!
– Потому что... ну, вряд ли я смогу в школу ходить, ведь у нас будут гастроли...
– А как же Степанида?
– Ох, я не знаю, пока я вообще боюсь о будущем думать, мне страшно делается, я бы вообще с удовольствием из театра не вылезала... Еще не знаю, что мама на это скажет, она ведь считает, что нет ничего важнее школы...
– А ты ей пока не говори, зачем ее волновать, у нее маленький ребеночек, а то еще молоко пропадет...
– Ты думаешь? – воодушевилась Матильда.
– Ну да... Это же не вранье, ты просто умолчишь об этом и все.
– Как бы Степанида не проболталась! Но ничего, я ей объясню!
– Моть, а как здоровье Гули?
– Лучше, ей гораздо лучше!
– Ну и слава Богу! – с облегчением вздохнула я. – Больше ничего... такого не было?
– Нет, Аська, не было! И вообще, это ерунда! Ты была права! Знаешь, завтра мне к одиннадцати, мы уже будем в декорациях репетировать, представляешь? И вообще, я такая счастливая... Да, так, может, придешь с утра, потреплемся, давай подваливай к половине девятого, Степаниду спровадим и пообщаемся, а? Я оладушков на завтрак напеку, приходи, а?
– Договорились!
– Здорово! Ладно, пойду спать, я сегодня вымоталась!
И только я положила трубку, как снова раздался звонок. Это звонил Митя.
– Ася, с приездом! Тебя невозможно застать. Днем никто не отвечал, потом было занято... Ну, когда же мы увидимся, а? Ты с Лордом гулять не пойдешь, я собираюсь вывести Джонни...
– Отлично! Через пятнадцать минут на сквере!
– Ты куда это намылилась? – спросила тетя Липа, когда я уже оделась.
– С Лордом погуляю! Меня Митя ждет с Джонни!
– Ах, Митя? Ну, ступай, только не очень загуливайся, – добавила она шепотом, – а то папа ругаться будет.
– Но ведь с собакой все равно надо погулять!
– Иди, иди!
Митя уже ждал меня.
– Митька! Здравствуй!
– Здравствуй, Ася!
– Тебе Костя сказал про меня?
– Да, я уже готов был обидеться!
– Понимаешь, так получилось, что у меня вечера были заняты, а в другое время вас не застанешь, ну ничего, я ведь на целый месяц!
– Да, я тоже занят... Совсем времени нет, я ведь еще и подрабатываю в одной фирме... Помнишь, как мы торговали?
– А ты там что, торгуешь? – удивилась я.
– Да нет, что ты! Я просто вспомнил... Смешно это было. Нет, я там занимаюсь компьютерами...
– А как тебе в университете, нравится?
– Очень! Ты ведь, кажется, тоже хотела поступать на юрфак?
– Хотела.
– Уже расхотела?
– Нет, я просто еще не знаю...
– Ты теперь, вероятно, поступишь в Сорбонну?
– Я? В Сорбонну? Нет, ни за что! Я приеду в Москву! Я не хочу оставаться навсегда в Париже! Я обещала деду закончить там школу, чтобы знать языки... Но это все! Еще полтора года, и я вернусь!
– Тебе там плохо?
– Мне там хорошо! Но...
– Я понял!
Митя осторожно взял меня под руку.
– Митька, как я рада тебя видеть!
Он смущенно откашлялся.
– Ну как, с твоим появлением в Москве никаких детективных дел еще не обнаружилось?
Я уже хотела все ему рассказать, но поняла, что этого делать не нужно. Во-первых, ему не до того, а во-вторых, пришлось бы столько всего объяснять про Матильдины дела, а я чувствовала, что не вправе этого делать.
– Да пока вроде нет, – неопределенно ответила я.
Он этой неопределенности не заметил.
– Ну и прекрасно! Слушай, надо бы собраться всем «Квартетом». Может, в субботу вечерком?
– Это послезавтра? Что ж, я с удовольствием.
– Матильда нас примет? Лучше всего у нее... Супчик какой-нибудь сварит, а?
– Не знаю, надо поговорить с ней...
– Поговори, обязательно! В субботу утром созвонимся, ладно, или лучше в пятницу вечером.
– Завтра я иду с папой в театр к маме...
– Да? Ну что ж, я сам созвонюсь с Матильдой!
– Ладно, расскажи мне лучше, как у Кости дела?
Я нарочно перевела разговор. Мы погуляли еще полчаса, весело болтая, потом Митя проводил меня, и мы простились, предположительно, до субботы.