И он не дождался, когда я отвечу хоть что-то, оставив меня выпадать в осадок этой последней характеристики. Они ведь за столом едва ли не разряды в друг друга начали пускать. Хорошо, отец чего-то добился своим поведением, но чего? Не понравится же он ему в конце концов хотел! Так, он смотрел, что Сфайрат из себя представляет, и как отреагирует на его слова по поводу меня. Как он реагировал? Временами резко, сдерживая ярость, но в основном очень сдержанно и защищал меня. Он хотел знать, как Сфайрат относится ко мне?
Дракон повернулся к маме и выразил ей благодарность за чудесный ужин, восхитился красивым домом и великолепием интерьера, а также ее компанией, извиняясь за резкие слова во время ужина. Он передо мной лишь раз извинился! И то, когда понял, что это полный перебор!
Наконец, когда все закончили с восторгами, вежливыми и великолепными в своей витиеватости речами, и закончили прощаться, мы остались с ним вдвоем. Можно было обижаться второй раз! Капризно? Да! Это нечестно.
— Отец, я провожу нашего гостя?
Мне благосклонно кивнули, и я, повернувшись, но не глядя на дракона, пошла с ним рядом. Шли обратно к поляне, за спиной раздавалось учащенное дыхание моих «телохранителей» и, время от времени, переругивание, собаки о чем-то спорили.
— Ты молчишь.
— Ты тоже немногословен, выдохся?
Дракон подобрал мою руку в свою и еще немного помолчал, его пальцы гладили мою ладошку, неторопливо обводя ее по кругу.
— Есть такое. Даже не спросишь, о чем мы говорили? Я вот жду, когда ты задашь этот вопрос.
Мы, наконец, остановились, и я повернулась к нему, гадая, продолжит ли он сам или все-таки ждет, что я начну допытываться?
— Мне интересно, даже для меня четыре часа — это много. Я с подругой меньше общаюсь.
Дракон кивнул на это, оглядывая меня с какой-то задумчивой нежностью и затаившейся улыбкой в глазах.
— Поговорили за жизнь, немного о тебе, твой отец беспокоится за тебя, и я понял, что был неправ.
Я удивилась, мягко говоря.
— Это хорошо. Мне бы не хотелось, чтобы ты преуменьшал степень значимости моих слов. Мои родители, моя родня придерживаются довольно консервативных взглядов.
— Да. Я понял это, и как бы не было трудно идти на это, но с этого дня ты живешь у себя.
Я молчала, рассматривая его. Все так, да не так. Разрешил он мне, радоваться надо, что не будет этой чехарды с побегом и ссорами. Однако, мне не радовалось. Сфайрат улыбнулся чему-то своему, выуживая из ниоткуда букет эдельвейсов, собранных в маленький, но плотный шар. Где он его прятал все это время?
— Это тебе. В знак моего сожаления.
Я приняла цветы, вдохнув тонкий запах белых звездочек и посмотрела на дракона с начавшим накрывать восторгом, но все еще под властью впечатления от произошедшей с ним метаморфозы. Букет он явно сам собирал, такие не продаются в цветочных лавках и растут высоко в горах, трудны для сбора. К тому же цветы малы, и из них не получится огромного букета, если только в общую композицию подойдут.
— Спасибо, они очень милы.
Сфайрат кивнул, продолжая.
— Напоминают мне тебя, милые, скромные звезды, выдерживающие холодный ветер гор.
О! я улыбнулась такому поэтичному сравнению, оказывается, может не только рычать.
Дракон вновь улыбнулся одними глазами, притягивая меня к себе за талию. Я не сопротивлялась, а пыталась понять, что вижу. Что-то с ним не то.
— Я прошу тебя оказать мне честь, сопровождать тебя на бал. Я тоже приглашен, но все как-то затягивал с предложением.
Я посмотрела на букет, а потом вновь на него. Действительно, он мог бы и раньше сказать. Хотя, что это изменило бы?
— Если, конечно, тебе не будет скучно со мной, и у тебя нет другой компании.
Я не могла упустить такой случай, это было выше моих сил.
— Ты, временами, бываешь невыносим и комплименты мне выдаешь совершенно по-хамски. Даже не знаю…
— Вэлиан…
Начал он рычаще, я не поверила в его якобы «недовольство», дракон сердился моему промедлению, но глаза его улыбались, и все-таки он ждал ответа. Это очень мило. Что отец сделал с ним? Знала бы, что так будет привела бы его раньше.
— Я пойду с тобой. Ты так очарователен сегодня, просто потрясаешь мое воображение.
Дракон склонился к моему лицу и поцеловал.
Глава 33
У каждого явления в этой жизни есть плюсы и минусы. В любом даже мало-мальски радостном, а, тем паче, ожидаемом событии, которое вдруг соизволило исполниться, даже ровно так, как вы себе это пожелали, найдется ложка дегтя или, обнаружится обратная сторона, как у любой планеты, не освещенной солнцем, — холодная, темная и неприглядная.
Сфайрат легко отпустил ее пораньше, не потребовал заявлений, отработок, не объявил, что это в счет отпуска или какого-то другого дня, даже не сделал скорбное лицо, высказав при этом, обличающую в своей строгости фразу, что, мол, вот так нельзя и это работа, ответственность, и это строго в последний раз. Так делала Кристин.