Секретарь для дракона. Книга 1

— Я даю деньги, при условии, что мне отдадут сумму втрое больше той, что взяли. Ну, а с учетом того, что вы отличаетесь от большинства моих знакомых, то это сумма должна увеличиться в пять раз. С этим, ваше самолюбие сможет смириться? Или просто скажите, что деньги у вас есть, только и всего.

Пфф! Я возвращаюсь в своих мыслях к Дику. У меня голова идет кругом от предположений, поэтому я попеременно отвлекаюсь на все произошедшее в течение дня, чтобы не напридумывать себе лишнего.

Итак, Дику вменяется “нахождение на улицах города в состоянии алкогольного опьянения, буйство и бродяжничество”.

— Бродяжничество?

Это слово с трудом укладывается в моей голове, бродяжничество — это жить на улице, Дик и бродяжничество, это, как хороший отель и соленые огурцы, никак не связано.

— Да, мисс.

Я смотрю на офицера и на нем мелькает, какое-то знакомое мне выражение. Я оглядываюсь на Сфайрата, а потом на Рэндалла, на их лицах написано лишь вежливое внимание. Померещилось! Не строят же они, ему, страшные рожи, за моей спиной?

— Он не смог назвать своего адреса, нес какую-то бессмыслицу и одет был странно, не по погоде. Странно словом.

Если Дик заявился в Лондон, в том, в чем ходит среднестатистический маг-мужчина, то он действительно выглядит странно. Не сказочно, а странно.

— Мисс Бэквудс?

Я киваю девушке-конвоиру, что вышла из-за двери, отвлекаясь от воспоминаний. Она открывает дверь, я отдаю ей сумку.

— Проходите.

Слава Богам, она остается снаружи, значит, разговаривать можно будет относительно свободно.

Странно одетый бродяжка выглядит, как разнузданный боевой маг Эландиля или, как цыган в этом: рубашка простого кроя, из-за отсутствующих шнурков, она распахнута на груди и выправлена из штанов, штаны, из тонко выделанной кожи, сидят точно по фигуре, высокие сапоги. Плащ и ремень отобрали, шнурки из штанов полагаю тоже, отчего полы рубахи не заправлены, а выправлены наружу. Его заставили снять все “украшения”, то есть амулеты, кольца, артефакты, а это еще один плюс в графу "странности".

Взлохмаченный, ну, ладно, это его обычная прическа, немного помятый, взгляд ясный. Успел поспать, значит.

— Привет.

Я подхожу к столу и Дик поднимается, возвышаясь надо мной. Я уже привыкла, что все мужчины, что меня окружают, порядком выше меня. Эонейрнер, Трист, Винс, Дезгас, Сфайрат, Дикеаваль, тот же Рэндалл.

— Рад тебя видеть Вэли.

Темноволосый эльф, голосом и сложением больше похожий на медведя, чем на утонченных и стройных представителей нашего народа. В нем прибавилось мышечной массы, за то время, что я его не видела, не иначе, лопает какую-то гадость, что продают орки.

В его словах, в густом голосе, звучит столько, ничем неприкрытой нежности и теплоты, что я невольно улыбаюсь, явно смущенная, таким проявлением радости.

— И я тебя, но, уж лучше бы, мы с тобой в кабаке каком-нибудь встретились, чем здесь. Что случилось? И сядь пожалуйста, — я киваю на правый угол металлической комнаты, с мигающим огоньком камеры, — у них тут камеры, не пройдет и минуты, как скорее всего зайдут и останутся, чтобы следить за порядком.

Он садится на свое место, а я сажусь напротив на смешной пластиковый стул, превратившись в сплошное внимание.

— Я не буду рассказывать всю ситуацию, тут всё обычно.

— Да уж покороче.

Кивнув, он начинает быстро говорить. Быстро, связно, мне всё ясно и, я почти вижу то, о чем он рассказывает.

— Бакс, ночная смена, душно, следим за границами и за гранью. Нас было около дюжины, у каждого свой участок, у каждого фаеры, думаю, они и стали маяками.

Грань — это барьер для тех, кто нашел выход из закрытых миров. Закрытые миры или резервации не имеют свободных выходов во все стороны, а лишь определенные точки-коридоры, направление которых, то и дело меняется. Такие барьеры, маги пограничья создают и подпитывают с завидной регулярностью, потому, как те истончаются и пропадают, съедаемые замкнутой системой резервации. Однако, поделать с этим ничего нельзя, барьер — это дополнительная защита от природы тех мест, что "старается" высосать магию из каждого, кто является ее носителем.

— Те, кто с другой стороны, они ведь не видят нас, — задумчиво, тяну я, но, не став, маяться над загадкой, обрываю себя же, — ладно, я поняла они прорвалились. Дальше?

Он подается вперед, опираясь локтями на стол.

— Тебе совсем коротко? Я на Земле, на полном нуле, у местных законников.

Я откидываюсь на спинку стула, сложив на груди руки. Мне не нравится то, что я увидела в его облике, в глазах: скрытое торжество, Дик не удержался и позволил себе это, вместе с едва заметным облегченным выдохом.

— Дикеаваль, ты ведь надеялся на это? Что я буду торопить и не стану требовать подробностей? Огорчу тебя, я тоже на нуле и волшебная палочка осталась в детском наборе юной феи.

Он недовольно поджимает губы, выдавая всем своим видом сожаление, если не разочарование. Вот так, да! Надеялся, что я вытащу его отсюда щелчком пальцев?