Секретарь для плейбоев (СИ)

Борис Дмитриевич вопросительно уставился на него, затем перевел огнемечущий взор на неподвижного Зимина, на котором мой ответ отразился выразительной позой, демонстрирующей состояние паралича. Глядя в стену, Демьян дышал ровно, делая размеренные глубокие вдохи.

— В смысле, братишка? — переспросил Некрасов у Багирова.

— Белова и Мадина — сводные сестры, — без особого рвения пояснил ему Эмиль.

У блондина отвисла челюсть.

— И ты забыл упомянуть об этой незначительной, — его лицо исказилось в саркастичной гримасе, — детали?!

Багиров мрачно пожал плечами.

— Немыслимо! — ворчал Некрасов. Он провел ладонями по лицу, развернулся к Демьяну и ткнул в него указательным пальцем, обвиняя. — Ну а ТЫ куда смотрел, приятель?! Потрахушки с блонди напрочь отшибли твою бдительность, по всей видимости!

Зимин пропустил мимо ушей его нападки.

Во мне некстати взыграла жажда справедливости, поэтому я заступилась за Демьяна.

— Не вам изображать страдальца, Борис Дмитриевич!

Горящие глаза Некрасова плавили мое лицо убийственным взглядом.

— Ты не в том положении, чтобы открывать свой грязный ротик, белочка, — произнес он гробовым голосом.

Я расправила плечи.

— Как и вы. Не стройте из себя святую невинность.

Моя разухабистость лишила его дара речи. На протяжении нескольких секунд Некрасов открывал и закрывал рот, не в состоянии озвучить достойную реплику.

— Ты наезжаешь на меня, Малиновская? — он упер кулаки в бока и недоверчиво усмехнулся.

Да. Он не ослышался.

— Вы выставили меня из квартиры и лишили денег! — освежила ему память, стискивая челюсти.

После моих слов Зимин опомнился и зашевелил конечностями.

— Парни? — низким и гулким голосом обратился к друзьям с негласным требованием получить подробности. — Вы… — он затих, судорожно выдыхая, и вновь заговорил. Спросил тихо, напряженно: — Что вы натворили?

— На войне все средства хороши, — сказал Багиров и бросил в мою сторону короткий безразличный взгляд. — Не принимай на свой счет, Малиновская. Ты играешь в команде противника, поэтому должна быть готова к последствиям, — он осуждающе покачал головой. — И как тебя угораздило связаться с Беловой?

Бессердечное создание!

Слова так и рвались слететь с языка!

— Какого черта, ребята? — Зимин встал между Некрасовым и Багировым. — У нас был уговор…

Некрасов перебил его циничной полу ухмылкой.

— Что-то не припомню, когда ты о чем-то с нами договаривался. В любом случае, мы свое согласие не давали. Правда же, Эмиль? Мы знали, что ты будешь стонать и отнекиваться от любого выдвинутого нами предложения. Это бесчестно, это жестоко, — перечислял он, закатывая глаза, — это неправильно… Неправильно, неправильно, неправильно!

Блондин всплеснул руками и схватился за волосы в приступе раздражения.

— Аргх! ОНА, — подлетел ко мне со скоростью пули и схватил за локоть, толкая вперед, — начала цепочку неправильных поступков, Демьян. ОНА, — надавил пальцами с такой силой, что мне пришлось прикусить нижнюю губу, сдерживая болезненный стон, — заключила сделку с сатаной в юбке и пришла сюда, чтобы лгать изо дня в день, глядя нам в глаза…

Часто и хрипло дыша, Некрасов развернулся и притянул меня к себе, взяв за подбородок.

— Рассчитывала охмурить нас сладкой улыбкой, малышка?

Его вторая рука легла на мою талию. Через пару мгновение грубое скольжение большой ладони мужчины я ощутила на ягодицах.

— Отп…

— Заткнись, — прорычал и с яростью впился в мои губы.

— Барс! Заканчивай!

Мощным толчком посторонняя рука оттолкнула Некрасова от меня.

Пошатнувшись назад, я растерянно уставилась в спину Зимина. Он преградил своему другу путь, встав передо мной.

Вытирая с губ остатки моей помады, блондин разразился громким смехом.

— Плюсик тебе в карму, о, благороднейший из благороднейших, — съязвил Некрасов, глядя на Демьяна с враждебностью.

— Пошел ты, — огрызнулся Зимин.

— Ты ревнуешь, — надменно задрав подбородок, заявил первый оппонент второму. — Злишься, потому что не осмеливаешься поцеловать ее. Мои яйца крепче твоих, мужик. Это очевидно! — Борис широко развел поднятые руки, ожидая, наверное, что его имя начнут скандировать и бурно аплодировать.

Мне смертельно хотелось врезать этому великовозрастному ребенку!

И о какой еще ревности он говорил?

Они ненавидят меня. Даже близко не испытывают ко мне теплых чувств. Но Демьян в отличие от своих коллег не лишен качеств хорошего человека. Порой он поддавался плохому влиянию друзей, однако отдергивал себя и пытался стачивать углы конфликта, старался принимать взвешенные, здравые решения.

Я прониклась к нему благодарностью. Зимин мог и дальше стоять в стороне, как Багиров, наблюдать за очередной выходкой приятеля.

— Ты свихнулся, Борис, — с порицающей ноткой в низком голосе сказал Демьян.

— Раньше ты не жаловался, — Некрасов вскинул бровь.