Секретарь для плейбоев

Некрасов наяривал круги вокруг своей машины. Засунув руки в карманы брюк, смотрел в непроницаемо-черное беззвездное небо. Он резко замер и рывком повернул голову на звук моих шаркающих шагов.

Скрестив руки на груди, я буравила Бориса Дмитриевича непримиримо сердитым взглядом.

— Малиновская! — как-то чересчур радостно воскликнул Некрасов. Я же абсолютно не разделяла с ним его ликования от этой незапланированной встречи.

Он рванул ко мне.

Я выставила правую руку перед собой, проводя невидимую черту между нами, которую ему запрещено пересекать.

— Что вы здесь делаете? — спросила строго. — Время видели?

Блондин пропустил мое замечание мимо ушей и сделал шаг вперед. Моя ладонь уперлась в его грудь, и я немедленно ее отдернула, будто ошпарившись кипятком.

— Плевать я хотел на время, — он непоколебимо упрям. Как и всегда. — Я должен был увидеть тебя…

— Зачем?! — раздраженно всплеснув руками, я попятилась назад, чтобы увеличить расстояние между нами. Но он вновь уничтожал свободные сантиметрами. Снова и снова. — Уезжайте… Не нужно больше приезжать… — мой голос неожиданно сорвался на шепот.

Бушевавший стыд, который я с огромным трудом сумела усмирить, вырвался из клетки под семью замками.

Его лицо помрачнело. Уголки пухлых губ дрогнули, слегка приподнявшись. Некрасов изобразил подобие улыбки, но в этом действии не было ни намека веселье. Это было проявление печали и… смирения. Словно он сдался. Словно проиграл неизвестную мне борьбу.

Эта улыбка — его белый флаг.

Мой бывший начальник сдавленно усмехнулся.

— Хотел бы я знать, какого хрена творю, Ась.

Он осторожно взглянул на меня.

— По поводу того вечера…

— НЕТ, — я немедленно пресекла его попытку затронуть табуированную тему. — Не продолжайте, Борис Дмитриевич. Садитесь в машину и уезжайте. Забудьте дорогу сюда. Забудьте о моем существовании.

Прошу… Пожалуйста, не нужно усложнять…

— Но…

— Вы получили от меня все, что хотели. Все, что я могла дать, — процедила я, мотая головой. Пламенная обида обжигала голосовые связки. В груди зарождался громкий плач. — Вы… трое… — зажмурилась, сжала трясущиеся кулаки. — Давайте просто забудем друг о друге.

— Ася, — надломлено произнес Борис.

Не будет исключений. Только не для нас.

Я видела, что он пытался сказать. Чувствовала, что клокотало у него под ребрами. Но не могла этого принять.

— Уходите.

Некрасов нахмурился в ответ на мою — нет, не просьбу, — мольбу.

— Выслушай, прежде чем гнать меня.

Я со злостью схватилась за голову. Господи, какой же упрямец!

— Вы перестали понимать русский язык?! Я не хочу ничего выслушивать! Сколько еще раз мне нужно повторить это, чтобы дошло?!

— Нет. Ты ВЫСЛУШАЕШЬ.

Некрасов схватил меня за предплечья и молниеносно притянул к себе. Я врезалась в его твердый торс с такой силой, что столкновение наших тел выбило последний воздух из моих легких.

— Я потерял от тебя голову, Малиновская, — вымученно произнес блондин, пожирая жаждущим взглядом мое лицо. Он с шумом вдохнул через ноздри и наклонился ко мне, оставив ничтожную прослойку воздуха между нами. — Сам не в восторге, что втрескался в сущую ведьму!

Это признание, или попытка оскорбить?!..

— Белочка, — сипло простонал Некрасов, взяв меня за подбородок и притянув к своему рту.

Я замерла, похоронив под необъяснимым оцепенением яростное желание оттолкнуть бывшего босса.

— Из-за тебя я превратился в полнейшего кретина, — пробормотал мне прямо в губы. — Купил тебе гигантский букет роз… — кивком в сторону дал понять, что цветы в машине. — Но сейчас не уверен, что хочу вручить их тебе, потому что ты всем своим видом демонстрируешь намерение избить меня им.

Вне сомнений.

— Я хотел сказать, — Некрасов запнулся, обдумывая следующие слова, — что… случившееся в доме Эмиля не изменит моих чувств к тебе.

На какую реакцию он рассчитывал? Что я немедленно брошусь ему на шею с распростертыми объятиями? Безусловно, я испытывала влечение к Борису Дмитриевичу. Но этого недостаточно. Этого ВСЕГДА будет мало, чтобы затмить назревавшее с самой первой нашей встречи противостояние.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Мы не подходили друг другу.

— Вы зря приехали, — мой голос звучал безжалостно, и я видела, как это ранило его.

Некрасов растерянно захлопал ресницами, будто бы не поверил собственным ушам.

— Ты… только что отвергла меня? — с горькой усмешкой переспросил блондин, надеясь на то, что я отменю свое решение.

— Да.

Некрасов остолбенел.

Его непоколебимая, заоблачная самооценка трещала по швам и крошилась в мелкую пыль у меня на глазах.

Непривыкший к женским отказам богатый отпрыск сделал неуверенный шаг назад, но еще какое-то время я ощущала тяжесть мужских ладоней на своих плечах.

— Придурок, — забормотал он с потерянным видом. — Какой же я придурок.

Затем убрал от меня руки и, молча развернувшись, двинулся в сторону автомобиля.

Ни разу не взглянув на меня, сел за руль и уехал.

ГЛАВА 38

ДЕМЬЯН