Секретарь старшего принца 3 (СИ)

Не одержимы менталисты выяснением грязных тайн! Зачастую нам неприятно ковыряться в чужих мыслях, в чужой грязи и кошмарах! Это может быть гадко, больно, а может не вызвать никаких эмоций, и это не значит, что нас тянет каждого перекроить на свой лад или вложить установки в сознание!

Даже рыкнула – так меня раздражала упёртость Элора, его нежелание видеть очевидное: менталисты помогли расследовать дело быстрее! Помогли! Не навредили! Мы можем быть полезны!

И не только это: мы можем помогать жертвам!

Мысленно сыпля аргументами в нашу защиту, я не заметила, как донеслась до телепортационного зала, осознала себя уже перед дверью, толкнула её и ворвалась в полумрак. Только здесь поняла, что не знаю, куда идти.

Стоя в слабом сумраке напротив выложенного на стене календаря с гордым золотым драконом посередине, я поняла, что идти мне просто некуда.

Да, я могла телепортироваться в родовой замок, куда уже должны вернуться управляющий с казначеем, но там – там больше не мой дом, стены помнят о смерти семьи, мне там тяжко и душно.

В столичном особняке теперь обосновалась Энтария Ларн, и с ней я оставаться тоже не хотела – больно и тошно.

Башня Элора… туда я сейчас не желала.

Любое другое моё недвижимое имущество могло служить местом жительства, но… я не представляла себя там, и чувствовала – покоя не будет.

Гостиничные номера, пещеры – ничто это не привлекало, не отзывалось в сердце надеждой хоть на каплю покоя.

При всём богатстве, при всех возможностях мне негде было отдохнуть морально.

Некуда идти.

Под дверь юркнул белый самолётик и завис передо мной. Я подставила ладонь, и почти невесомая бумага разложилась на ней, щекоча кожу.

«Приходи в бордель», – приглашал Дарион.

Бордель… этот вариант мне неожиданно понравился.

Глава 56

В борделе так спокойно, так невыразимо хорошо: серо-голубая пастель убранства, журчание воды, щебет птиц в посеребрённых клетках, и вся стена – живая картина: вид на величественный водопад.

Среди подушек головой я лежала на тёплых мягких коленях Лиринии, она гладила мои волосы и молчала. Лиринию для общения выбирали не зря: от неё исходило умиротворение. Меня омывало её спокойной нежностью. Округлость, мягкость её тела несла в себе что-то успокоительное.

И я постепенно успокаивалась. Даже сожалела о вспыльчивости: менталистов опасались все, к нам всегда относились настороженно, предпочитали избегать, а от Элора лояльности ожидать тем более нельзя, ведь именно менталист – придворный, дававший клятву верности Аранским! – вписал ему в сознание установку убить брата. Могу представить, как Элора испугала внезапная потеря над собой контроля, а потом осознание, что едва не сотворил нечто страшное. И если меня переживать подобное с детства готовили тренировками, то Элор, воспитанный как будущий правитель, привыкший безоговорочно себе верить, от своей внезапной беспомощности должен был испытать сильнейший шок.

Потом Санаду грубой ментальной силой эту установку подавил, а мой дедушка взломал Элору щит. И бесполезно Элору объяснять, что менталисту ломать щит правителей больно, трудно: для него на первом месте останется его собственная боль в тот момент и потом ощущение, что он изменился и уже не может стать прежним.

Умом я это понимала, но всё равно было обидно за нас всех, за Эрмаха, проделавшего просто драконовскую работу по просмотру воспоминаний жертв внушения и поиску нарушившего закон менталиста. А Элор заметил лишь то, что менталисты ИСБ слишком свободно пользовались своим даром.

– Не думайте ни о чём, – с нежной улыбкой посоветовала Лириния. – Вы такой красивый, когда не хмуритесь.

Всё же потрясающая женщина, хоть и не слишком умная: так спокойно чувствовать себя при лежащем на коленях раздражённом драконе.

Не думать… есть техники, позволяющие отстраниться от всего настолько, что вроде и не думаешь, но сейчас не до расслабления: ещё неизвестно, как скоро и с какими последствиями остынет Элор, да и с Дарионом тоже непонятно.

Отдельно пришедших клиентов, если они не договорились о встрече, обычно держат раздельно, так что случайное столкновение имитировать сложно, а я, помня первое пожелание Дариона, на входе не просила, чтобы его отвели ко мне или меня к нему. Он, конечно, мог подойти сам, но это привлекло бы к нам внимание.

Существовал другой способ поговорить: тайные интимные встречи для мужчин, скрывающих свои нестандартные пристрастия. Интересно, Дарион будет пробиваться ко мне или обратится к хозяйке с просьбой организовать нам совместное уединение с каким-нибудь юношей?

Если смотреть с точки зрения логики, то предпочтительнее уединение: факт разговора между клиентами не относится к числу тщательно оберегаемых тайн, как и пользование девушкой одновременно, если мы решим такое имитировать. А вот имена купивших уединение с мужчинами-работниками данного борделя скрывались так тщательно, что мне за семь с половиной лет не удалось узнать ни одного. Сама эта услуга была мне предложена в устной форме весьма деликатно.