Секретарь старшего принца 4

Громыхнуло так яростно, что пробило гул в моих ушах. Загрохотали молнии, обжигая радужку даже сквозь веки.

Мне удалось сосредоточиться, чуть разогнать опускающийся на меня туман бессилия и отчаяния.

Элор лежал так невыносимо далеко, и я не видела, колышется ли его грудная клетка. Огромный поверженный дракон. Надо подползти к нему, прижаться к боку и надеяться на лучшее.

К нему направлялась смутно-знакомая фигура.

Линарэн. Он коснулся морды Элора, и тот уменьшился, скукожился в человека.

Принц Линарэн что-то сказал через плечо.

– Лера… там сильный магический фон, нельзя, – возразил Арендар, и у меня не хватило сил даже пожелать его убить.

– Пятая лаборатория… для пребывания… пустая трата магии… оставь её здесь… заберёшь, – голос Линарэна то появлялся, то исчезал в гуле…

Рядом со мной вспыхнуло золотое пламя, растаяло.

Элор…

Линарэн сидел рядом с ним на корточках. Рассматривал.

Элор…

Я попыталась подняться, но меня повело и практически размазало о песок.

Элор…

Я должна быть рядом.

Рука гнулась неестественно, песок разъезжался под пальцами, я приподнялась, придерживая вывернутую руку. Мне удалось сесть в этом кружащемся мире.

Линарэн поднял Элора на руки.

Кровь.

С Элора капала кровь: с руки, волос, спины.

Их окутало золотое пламя телепортационного заклинания.

И они исчезли.

А внутри меня разверзалась пустота. Безграничная, бескрайняя.

Элор умирал…

Я знала это, чувствовала.

Часть меня снова отрывали. Меня разрывали на куски. Моё сердце, разум, душу. Это было как рассветный кошмар, только наяву, только продолжалось и продолжалось это невыносимое распиливание, раздирание меня на куски.

Крик вырвался из груди будто чужой. Но это кричала я, всё острее осознавала это и кричала, орала, орала до огня в лёгких, но не могла проснуться. Я кричала изо всех сил, но кошмар продолжался. Я заметалась по песку в пятнах крови, но это чувство не исчезало. От меня отпиливали кусок, я зарыдала, умоляя остановиться, но меня продолжали разрывать, снова и снова. Бесконечный зацикленный кошмар, но здесь не было даже Халэнна поддержать, показать, что всё скоро кончится.

Я выла от тянущей пустоты внутри. Задыхалась. Разум метался, пытаясь понять, что я сделала не так, в чём в этот раз была моя ошибка. В том, что дала амулет абсолютного щита? Не сообразила сказать о нём сразу?

В том, что Элор стал частью меня, стал всем.

А теперь он умирал, и я ничего не могла сделать, часть меня оторвали, оторвали. Я задыхалась. Кричала. Звала Элора.

Но не было никого, только море шипело и плевалось волнами.

– Элор! – закричала я во всю силу лёгких.

Мой невероятно сильный, наполненный нотами управления, пропитанный магией зов… остался без ответа. И тогда я просто закричала. Кричала, кричала, пытаясь выплеснуть эту невыносимую одуряющую боль, это чувство расколотости, неполноценности, ощущение, что часть меня умирает, умирает, умирает навсегда. Я кричала, пока не охрипла. И когда охрипла, продолжила кричать. Кричала, пока не выдохлась окончательно.

И когда обессиленная, сорвав голос, падала на песок, я, наконец, не чувствовала больше ничего, и после всей боли, после всего ужаса эта бесчувственность была настоящим блаженством.

Глава 51

«…подольше, чтобы я поел нормально, но нет же, всё быстро закончила. Тебе что, трудно постараться было? Мой дракон, мой дракон, – пискляво передразнил жаждущий, извиваясь на песке и всасывая текущую из моей руки кровь. – А я? Ты обо мне подумала? Кто тебя защищать, дуру, будет, я или…»

– Да знаю я, что дура. Заткнись! – рыкнула я и отвела взгляд от едва заметной, почти истаявшей метки Элора на запястье. Он был очень плох.

Жаждущий так нажрался крови, что на некоторое время отключился, а теперь буйно жаловался, что драка слишком быстро закончилась.

Прорычать удалось легко – голосовые связки стремительно восстанавливались, и это напоминало, что переломанная при падении рука тоже зарастает, а значит, надо вправлять кости.

Тихо рокотало море, смывало с берега кровь.

Несмотря на пульсирующую боль в руке, внутри было пусто и изумительно спокойно. Я опасалась, что страхи, переживания вернутся, но они не возвращались, я напоминала себе пустой дом с ровными гладкими белыми стенами, полом и потолком без единого неровного выступа, без единого пятнышка, без мебели и прочих ненужных вещей. Эмоций практически не было, и я, наконец, могла думать почти свободно.

Тогда-то я и поняла всю безумную глупость своих поступков.

Осознала последствия, среди которых возможное разоблачение – не самое страшное.

Поняла, что в данный момент самое лучшее – скрыться, а там уже всё обдумать и принимать окончательное решение на свежую голову. Но пока у меня не было сил переместиться и улететь, а идти с такой рукой…

Мне следовало быстрее собрать кости, чтобы не срослись неправильно, и пока бежать из империи, возможно – из Эёрана. Принц Арендар и так меня не выносил, а теперь, за исполосованную морду убьёт. Удивительно, что сразу этого не сделал. Может, при Валерии своей не стал, но когда её рядом не будет…