Секретарь старшего принца 8

Рассматриваю гостей. Внимание привлекают перламутровые волосы. Сирин Ларн стоит возле делегации озаранцев, косится на них. Поймав мой взгляд, направляется к нам. Лавирует между гостей, шелестя перламутровым платьем.

Рука Элора напрягается на моих плечах.

«Прости, что тогда взял её», — просит он.

Сирин Ларн кланяется нам. Смотрит на землю, но голос у неё твёрдый:

— Ваше величество. Как ваш вассал я прошу о заступничестве: меня собираются выдать замуж против моей воли, могли бы вы запретить это?

Она поднимает светлый сияющий взгляд. Сейчас, без поддержки родового артефакта Аранских, её щит правителей постепенно ослабевает, и я улавливаю её отчаяние — и надежду.

Слишком яркую, слишком решительную и бескомпромиссную. Ощущая руку Элора на своих плечах, его тепло, его любовь, я… не могу отказать Сирин Ларн в праве ещё немного подождать, попытаться найти кого-нибудь родного.

— Можешь сказать отцу своей матери, что я запрещаю брак, который они готовят.

— Спасибо! — искренне улыбается Сирин Ларн. — Спасибо!

Будь её воля, она, наверное, расцеловала бы меня от охватившей её радости. Но она не хочет приближаться к Элору, опасается моей ревности. Поэтому, поклонившись, отступает. Торопливо подходит к столу, накладывает на тарелку побольше пирожных, и начинает их уплетать — за счастье новобрачных.

Да, все хорошо едят за наше счастье. И пьют. Хорнорд вон морду в пунш засунул и булькает алым сладким напитком. Рядом с ним остаются только Ная, Толис и Дербен. Приглянулась им эта зверюга.

Веселье продолжается.

Вместо традиционного иллюзорного представления Элор поднимается на трибуну и просто перечисляет мои боевые достижения в звании его секретаря и королевы Нового Дрэнта. Он не рассказывает о моём особом даре, представляя победу над Альгал-Таром победой оружия и телекинеза.

— Я знаю, что героические подвиги рода принято показывать, как спектакль! — произносит Элор на весь заполненный гостями парк. — Показывать, на что способна семья, чтобы ни у кого не возникало желания скалить зубы или нападать на территорию. Но сила моей избранной не нуждается в таких примитивных доказательствах. Все вы знаете, насколько она была опасна даже простым драконом, а теперь она — правящая, глава собственного рода. И я надеюсь, что никому не придёт в голову косо смотреть в нашу сторону, претендовать на наши территории, сомневаться в нашем праве на королевство. Потому что если кто-то попробует, ему лучше умолять о том, чтобы я просто и без изысков обратил его в пепел, чем попадать в руки моей прекрасной Серебряной принцессе, как это сделали Неспящие. А вы все знаете, чем это для них закончилось.

Довольно прямолинейное послание. Но драконы понимают. Они одобрительно кивают на эту речь, хлопают — и посматривают на меня.

Элор спускается со сцены. Протягивает ко мне руки. И оркестр начинает играть.

Мы пускаемся в танец на площадке перед возвышением. Сверкают перья на мне, дрожат шерстинки на соблазнительной меховой накидке Элора. Мы кружимся, улыбаясь друг другу, ликуя от ощущения единения, забыв о новом артефакте и всех таких важных делах, о которых сегодня можно не думать, потому что это наш праздник.

К нам присоединяются драконы, за ними — демоны, люди, эльфы.

Танцы перемежаются с играми и состязаниями, гости угощаются, пьют, веселятся, общаются, а мы с Элором наслаждаемся свадьбой, иногда отходя проведать Ринарра и Эйррана.

Во всём остальном это самая обычная драконья свадьба. Как я и мечтала. Как и мечтал Элор. Хотя вряд ли он предполагал, что женится на Бешеном псе.

Эпилог

Отбор… как много в этом слове! Это всегда тревожно, беспокойно, и весь Эёран гадает, как всё пройдёт, кого артефакт выберет.

А отбор Сиаранов событие особое, достойное всевозможных ставок: артефакт будет выбирать девушек сразу двум драконам? Или только старшему Ринарру? Или подберёт ту, которая будет подходить лучше всего одному из них, невзирая на старшинство?

Цвет бронированной чешуи — это отдельная тема пересуд и ставок. Никто не знает. Но, помня о подвигах матери, склонны ставить на серебро.

И только Сиараны, Аранские и Валеранские, попивающие сейчас чай, знают: Лин полагает, что наш с Элором родовой артефакт — титановый. От артефакта кусочек не отколупнуть, но Лин анализировал цветовые характеристики металлов, и, зная его дотошность, всё разросшееся семейство склонно предполагать, что в Эёране и правда титановые драконы появились.

Ветер треплет флаги на окружающих дворец дирижаблях, в свете солнца сверкающих заклёпками и стёклами.

Наш сад полон юных девиц, гомона, суеты. Воздух пропитан предвкушением и любопытством. Интересно за всем этим наблюдать с широкого балкона.

Почётный караул охраняет вынутый из подземного хранилища артефакт. Ринарр и Эйрран — такие красивые, взрослые драконы, о чём-то переговариваются возле возвышения. Рыжие и серебряные пряди подрагивают на широких плечах.

— Наконец-то они повзрослеют, — мечтательно тянет за чашечкой чая Арендар. — Закончат детские игры…

Он едва заметно косится на меня.