Секретарша

Какое-то время из приемной продолжал доносится грохот, и Макс злился все сильнее. Нет, ну вы только посмотрите на нее! Превратила его фирму в какой-то балаган. Мужики прутся к ней косяками, внешний вид приемной ее не устраивает, карамельки портят зубы… Впрочем, в этом она точно права — с карамельками нужно завязывать. Но все остальное… Да кем она себя возомнила! Новатор хренов!

Рука сама потянулась к телефону, чтобы позвонить Галине Ивановне. Пусть хоть в инвалидном кресле выходит на работу, пока он окончательно не свихнулся. А Поле он, так уж и быть, поможет найти тепленькое и постоянное место. Благо, знакомых фирмачей половина города.

Но, конечно же, никому звонить он не стал. И так чувствовал себя дураком, из-за того что бесится по пустякам.

Наконец за дверью все стихло, а еще через пять минут вошла Полина с небольшим подносиком, тоже, кстати, новым.

Молча она поставила перед ним кофе в новой чашечке из непрозрачного черного стекла, на таком же блюдце.

— А старые чем плохи? — сварливо поинтересовался Максим.

— Всем. Они не вписываются в офисный стиль. Таким чашкам место в старинном буфете зажиточной матроны, — улыбнулась она.

Снова, в который раз, ее спокойствие его начинало подбешивать.

— Что вы там устроили вообще? Что это было?..

— Так, Максим Станиславович! Кажется, не позднее чем позавчера вы мне разрешили устроить в приемной все так, как я хочу, как мне удобно, и в соответствии с современными офисными стандартами. Разве нет? — чуть склонилась она к столу, заглядывая ему в лицо. И не отведешь ведь взгляда, пришлось отвечать тем же. — А сегодня вы же меня ругаете за это?

— А современные стандарты диктуют вешать огромные картины с мрачным пейзажем? — нашел он к чему приципиться.

— Вы про море? — выпрямилась Полина. — Да, диктуют. Но опять же, тут все зависит от вкусов. Мне нравится гроза на море. Обожаю смотреть на него в такую погоду! И чтоб вы знали, считается, что если перед своим столом повесить картину с изображением воды (неважно какой, хоть глыбы льда), то будет сопутствовать удача в делах. Главное, чтобы стена, на которой будет висеть картина, не выходила на юг или запад. Моя выходит на восток как раз.

— А если бы стена выходила на юг или запад, вы бы повесили на нее изображение пустыни?

— Почему пустыни? — без тени улыбки удивилась Полина.

Ее как будто подменили. Вот еще пару дней назад он видел ее совершенно другим человеком — не скрывающим настроения. А сейчас перед ним снова стоит робот, да еще и поучает его.

— Да просто так! — махнул он рукой. — Забудьте. И вот еще что, если я еще замечу в приемной хоть одного из своих сотрудников мужского пола, то оштрафованы будут не только они, но и вы!

— А я за что, разрешите поинтересоваться?

— За то что поощряете их своими улыбочками.

— Я никого не поощряю, а вы сейчас просто срываетесь на мне.

— Я не срываюсь, а отчитываю вас.

— Не за дело, заметьте, — нахмурилась она, и Макс возликовал — хоть какая-то, да эмоция. — И вместо того, чтобы сыпать угрозами, лучше бы сами объяснили все своим сотрудникам, что молодая женщина в приемной — это не музейный экспонат, что не нужно каждые пять минут ходить и пялиться на нее. Если вы думаете, что меня все это устраивает, то сильно ошибаетесь. В конце концов, все они мешают мне работать! — чуть повысила она голос, и Макс не выдержал, улыбнулся. — Я сказала что-то смешное? — поинтересовалась Полина уже привычным офисным тоном, вновь вызывая оскомину.

— Ладно, оставим эти разговоры на потом. Давайте уже работать.

Она молча развернулась и направилась к выходу.

Только сейчас Максим обратил внимание, что черное платье по фигуре ей очень идет и стройнит. А каблуки она носит, должно быть, как профессиональная манекенщица.

— Полина! — окликнул он девушку неожиданно даже для самого себя.

Она уже достигла двери, но остановилась и развернулась, вопросительно глядя на него.

— Пообедаем сегодня вместе?

— Увы, но вынуждена отказаться, — вежливо улыбнулась она. — Мы ведь на работе, не так ли?

Полина

Вот уж не ожидала, что в Максиме запросто уживаются две совершенно разные и даже противоположные личности. В субботу он был одним — внимательным, предупредительным, переживательным и дружелюбным, а в понедельник его словно подменили — агрессия из него так и перла весь день. Поручения давал отрывисто и нетерпимо, будто заранее был уверен, что Полина с ними не справится. Орал на подчиненных, так что она в приемной слышала каждое слово. А ближе к вечеру вызвал ее к себе и распорядился:

— Обзвоните всех сотрудников, кроме водителей, что на маршруте, естественно, и велите через полчаса всем собраться в актовом зале.

Сказал, не отрывая взгляда от экрана монитора. Немного даже обидно стало за такое пренебрежение. Или это была его месть, за то что не пошла с ним на обед? Ну так, он и не заслужил, если уж на то пошло. Ладно, ей не трудно сделать вид, что так и должно быть, что начальник может вести себя с подчиненной как с пустым местом. Но когда они снова станут друзьями, Поля ему все припомнит!