Секретарша из романа (ЛП)

Он бросает быстрый взгляд на мою грудь, затем скользит взглядом по всему моему телу, на мгновение остановившись на юбке, а потом возвращается к моему лицу.

– Нет, – наконец говорит он ровным тоном. – Вообще-то, почему бы тебе сегодня не пойти домой пораньше? Возьми отгул на полдня.

У меня падает сердце.

– Я не хочу брать отгул на полдня.

– Ты выглядишь так, будто тебе не помешал бы отдых, – продолжает он, взмахом руки отпуская меня. – Иди.

Что ж, и тебя к чёрту.

***

Я на середине марафона телешоу «Хватай не глядя» (американское телешоу о распродаже старых вещей со складов – прим. переводчика) и на половине миски макарон с сыром, когда вдруг раздаётся стук в дверь. Моё сердце в тот же миг начинает биться быстрее, и я стараюсь не питать никаких надежд, когда смотрю в глазок.

Это он.

Я с трудом сглатываю и распахиваю дверь.

У него неистовое выражение лица. Целое мгновение он просто стоит молча, а затем проталкивается вперёд, оттесняя меня к стене своим телом, и целует меня.

У него вкус алкоголя и тысячи плохих решений, и я стону ему в рот, когда его язык клеймит меня. Кухня находится ближе всего к входной двери, и именно в ней мы и оказываемся, мои руки запутываются в его волосах, и всё моё тело дрожит от желания и предвкушения.

Я хочу поговорить с ним о том, что видела, о том, что поняла. Что его книги были не просто одой тому, как сильно он хочет меня трахнуть, они были чем-то гораздо большим. Они рассказывали историю, которую он хотел для нас.

Но сейчас не время для разговоров.

Он сажает меня на барную стойку, стягивает с меня пижамные штаны и опускается на колени, чтобы попробовать меня, его язык скользит внутрь и наружу. Всего лишь несколько мгновений, достаточных для того, чтобы я стала готовой для него, но недостаточных для чего бы то ни было ещё. Когда он встаёт, я, тем не менее, не жалуюсь. Я просто хватаю его за ремень и притягиваю Эдриана ближе, целую его снова и снова, чувствуя себя на его губах и языке, этот острый и терпкий вкус, именно такой, какой присущ тому чёртову Божоле-нуво.

Мне хочется рассмеяться, но затем он врезается в меня, и я могу только хватать ртом воздух. Это горячо, быстро и совершенно сносит крышу. Я слышу, как посуда звенит в шкафчиках, как гремит столовое серебро, и затем на мгновение я вообще перестаю что-либо слышать.

Когда всё заканчивается и моё тело оседает на стойке, я прижимаюсь к Эдриану немного крепче, пусть даже всего на несколько секунд.

– Останешься со мной сегодня?

Он качает головой.

– Не могу, – говорит он. Немного хрипло. Это первые слова, которые он произнёс после того, как вошёл в квартиру.

Он быстро отходит от меня, приводит себя в порядок и уходит. Всё это занимает не больше нескольких мгновений, и я не плачу, хотя мне очень хочется, ощущение комка в горле никак не проходит.

После нескольких часов прерывистого сна я просыпаюсь гораздо раньше, чем обычно, и натягиваю спортивную одежду. Раз уж я не могу разобраться в своих запутанных отношениях с Эдрианом, то, по крайней мере, могу сделать что-то полезное.

Я знаю, что это лишь адреналин, стресс, мания заставляют меня думать, будто пойти побегать – хорошая идея. Всё закончится тем, что я поврежу себе колено и, хромая, вернусь домой, как и в прошлый раз. Но мне нужно попробовать сделать хотя бы что-то. Я не могу просто сидеть и ждать, пока он решит, что собирается делать с моей жизнью.

Когда я переступаю порог входной двери, что-то заставляет меня проверить почтовый ящик. Маловероятно, чтобы что-то доставили с тех пор, как я проверяла в последний раз, но по какой-то причине я открываю ящик и заглядываю внутрь.

На самом дне лежит маленький свёрнутый листок бумаги. Без конверта. Меня накрывает волна тошноты, и я разворачиваю его дрожащими пальцами. Мне знакома эта бумага. Знаком жирный шрифт заголовка, то, как набран печатный фирменный бланк.

Он не розовый, но я знаю, что он означает, для этого мне даже не нужно читать текст.

Я позволяю себе увидеть заголовок – ПРЕКРАЩЕНИЕ ТРУДОВЫХ ОТНОШЕНИЙ – просто затем, чтобы быть уверенной. Позволяю словам проникнуть в моё сознание и сижу в прихожей, входная дверь открыта, бумага зажата между моих пальцев, моя голова висит между коленей.

В первое мгновение я хочу позвонить Изи, но потом понимаю, что у меня нет истории, которую я могла бы ей рассказать. Это не имеет смысла. Я могла бы состряпать что-нибудь на тему того, что Эдриан уволился с должности моего редактора, но на это потребовалось бы больше энергии, чем у меня есть.

Всё, что я могу – это неверяще смотреть и плакать.

Глава шестнадцатая

Я знаю, что уволена. Знаю, что у меня больше нет работы. Но когда я просыпаюсь, то всё равно залезаю под душ, одеваюсь, даже умудряюсь проглотить пару ложек йогурта до того, как начинаю им давиться. Я делаю это до того, как поднимаю злосчастный листок бумаги дрожащими руками и снова смотрю на него, а затем бросаю его на пол, когда у меня начинают течь слёзы.