Секретарша из романа (ЛП)

Я наблюдаю за ним той частью мозга, которая ещё способна хоть сколько-нибудь соображать. Не думаю, чтобы он меня дурачил. Он и правда меня не дурачит. Мистер Райзингер наслаждается, когда делает это, так что, если это не какой-то затянувшийся розыгрыш, он и правда не имеет ни малейшего понятия, что я читала эти книги. То ли он действительно такой тугодум…

То ли... кто-то другой отвечает на его письма. Но кто ещё знает об этом? Кому ещё он мог бы доверить информацию такого рода?

– Я не понимаю, – наконец говорю я, – вы романист?

Он пожимает плечами и ставит передо мной бокал бурбона.

– Однажды мне в голову пришла идея. Я пересказал её нескольким знакомым писателям, но они от неё отмахнулись. Поэтому, естественно... я воспринял это как вызов, – на его губах снова появляется эта хищническая улыбка. Как ни странно, но при виде неё я начинаю чувствовать себя гораздо комфортнее. – Бестселлер по версии «Нью-Йорк Таймс» (список книг, добившихся рекордных продаж в США. С 1931 г. публикуется еженедельно в газете «The New York Times» – прим. переводчика). Выкусите.

Я делаю большой глоток бурбона, наслаждаясь огненной дорожкой, которую он оставляет, проскальзывая по моему горлу.

– Так что... разумеется, вы не можете показаться на публике в роли Натали, выглядя... так, – мужчиной на все 110 процентов, подразумеваю я, но не произношу этого вслух. Что, честно говоря, немногим лучше.

– Разумеется, – соглашается он. – Но у меня есть ты.

– Но… зачем вам вообще участвовать в конвентах? – я прочищаю горло. Я отчаянно пытаюсь не проявлять слишком явного любопытства, пока не узнаю, кто занимается его корреспонденцией.

– Мой PR-менеджер настаивает на том, что я достиг переломной точки, – говорит он, выглядя скучающим. – Честно говоря, это не имеет для меня такого уж значения, но это много значит для неё. Она потратила на меня много времени и сил, и чем успешнее становлюсь я, тем успешнее становится она.

Это... не тот Эдриан Райзингер, которого я знаю. Хмурясь, я кручу в руках бокал.

– Не слишком ли много мороки только ради того, чтобы бросить кость своей пиарщице?

Он фыркает.

– Просто предвосхищаю твой вопрос: нет, я её не трахаю. И нет, мне этого не хочется. Ну… я, конечно, не отказался бы. Но это не срочно. Это не необходимость.

Его глаза блестят, и на миг мне становится любопытно, на что бы он пошёл, если бы решил, что ему необходимо кого-то трахнуть. Не уверена, что хочу знать. Хотя кого я обманываю.

Я тут же представляю себе девушку, которую мистер Райзингер не прочь бы трахнуть, но может с этим и подождать. Вероятно, у неё длинные, светлые, спадающие ей на плечи мягкими волнами волосы и гибкая стройная фигура. Она полная моя противоположность, короче говоря.

– Мне просто кажется, что это нужно сделать, – говорит он. – Поднять престиж компании. Видит бог, для себя я уже сделал достаточно.

Я делаю ещё один глоток.

– А вы довольно откровенны, мистер Райзингер.

Он слегка наклоняется вперёд.

– Пожалуйста, – говорит он. – Нам придётся много времени проводить вместе, Меган. Зови меня Эдриан.

Я чувствую, как у меня поджимаются губы.

– А вас не беспокоит, что вы всё это время размещаете посты в «Фейсбуке» и общаетесь со своими фанатами от лица женщины, мистер Райзингер?

Это очень конкретный вопрос, но мне уже плевать. Мне нужно знать ответ.

И нет, я, чёрт возьми, не собираюсь звать его Эдриан.

Он слегка хмурится.

– Нет, я даже не читаю эту чушь, – он делает пренебрежительный жест. – Мой PR-менеджер отвечает на письма фанатов.

Я медленно выдыхаю. Значит, это возможно, – вероятно даже, – что он понятия не имеет обо всём этом. Что он никогда не видел те е-мейлы и не знает, что я читала его книги.

Его книги. Дерьмо.

Не хочу даже думать об этом сейчас.

Он добавил ещё одну книгу к стопке, вдруг осознаю я. Это печатный черновик, он пока даже не переплетён, листы просто скреплены вместе кольцами.

– Вот эту книгу ты будешь продвигать, – говорит он. – Я только что её закончил. Пожалуйста, не обращай внимания на опечатки, мои редакторы ещё не вычитывали её.

– Конечно, – слабым голосом отвечаю я. Мне никак нельзя показывать ему, что я в данный момент, по сути, планирую его убийство, нельзя давать ему такое оружие против себя. Он не должен узнать, насколько я опустошена.

Я чувствую себя так, будто потеряла друга.

В глубине души я знаю, насколько это нелепо. Насколько всё это глупо. Я настолько жалкий и одинокий человек, что позволила себе привязаться к вымышленным персонажам, а затем перенесла эту привязанность на человека, который, как я думала, придумал их. Но это было ложью. Всё это было ложью.

– Серьёзно, Меган, ты нормально себя чувствуешь? – мистер Райзингер пристально смотрит на меня. – Ты сейчас выглядишь как ходячая покойница.

– Я в порядке, – огрызаюсь я. – Мне просто... Мне просто нужно...

Ну и какое оправдание мне придумать?

– Я просто боюсь выступать на публике. Знаете, социальная тревожность и всё такое, – да, вот оно. Это даже почти правда. – Не уверена, что смогу это сделать.