Секретная бухта в Хорватии

– Бред. Это кто тебе так сказал? Я с ними поговорю. Хочешь, я им наваляю? – Он со свирепым видом выставил кулаки, и девушка рассмеялась.

Мэдди представила, как грациозный, одетый с иголочки Саймон с кем-нибудь дерется – хотя бы с теми девицами из галереи в Лондоне. Глупость, но очень мило с его стороны.

– Мне раньше никто не предлагал «навалять» кому-то в мою защиту. – Учитывая ее телосложение, она скорее сама бы с этим справилась.

– А стоило бы. – Саймон одарил ее таким теплым взглядом, что Мэдди почувствовала себя непривычно женственной. – Давай выпьем чего-нибудь? Там, под соснами, есть идеальное местечко.

Он уже встал на ноги и протягивал ей руку, чтобы помочь подняться.

Подавив естественный порыв сказать «нет» – все-таки он гость, Мэдди схватилась за его руку и поднялась.

– Будем, – сказал Саймон и поднял изящный бокал на длинной ножке, наполненный белым вином. Он немного покрутил бокал и только потом сделал осторожный глоток. Мэдди отсалютовала в ответ, раздумывая о том, что почти все мужчины, которых она знала, пили пинтами. Тут она вспомнила, что он назвался знатоком вин.

Судя по выражению его лица, вино было так себе – не отменное, но и не ужасное. Саймон разглядывал стулья из кованого железа с мягкими кремовыми подушками, расставленные на каменных патио под соснами.

– Милое и спокойное местечко. Боже, девушки утром меня так утомили! На полпути к пляжу Тара, естественно, начала ныть, что идти слишком далеко. А идти туда, я уточню, целых три километра! Кори сразу разоралась, стала ругать ее обувь – завидовала, что Тара обогнала ее по всем фронтам. Джоанна Ортиз одобряет.

Мэдди непонимающе нахмурилась, и он любезно объяснил:

– Джоанна Ортиз – это самый востребованный дизайнер купальных костюмов на данный момент. Бикини Тары – «маст хэв» этого сезона. Не успели мы сойти с яхты, как Тара уже собрала двести лайков в Инстаграме[8]. Кори была вне себя от злости – в руках она держала айфон последней модели. У нее что, у единственной на яхте по-прежнему пятый айфон?

– Как она это сделала?

– А ты думаешь, почему она так долго собиралась? Идеальное селфи не получается с первого кадра. Тара живет ради своего аккаунта в Инстаграме. А потом мы добрались до пляжа… – Он закатил глаза. – Галька! – высоким голосом пропищал он. – Никто не сказал, что это галечный пляж!

Он махнул рукой и глотнул вина, слегка поморщившись.

– А потом мы еще полчаса таскались по пляжу и выбирали лучшие шезлонги, подальше от всех остальных недостойных. Кори заставила Дугласа заплатить за соседние шезлонги, чтобы к ним никто не подсел. Когда бедолага отвалил за них целое состояние, Кори с Тарой решили, что хотят посидеть в каком-то модном баре у сосен. Тут уже и мы смогли от них передохнуть; я хотел заняться виндсёрфингом, но снаряжение у них там так себе. Хи-Мен, правда, все равно решил попробовать.

– Хи-Мен?

– Ухажер Тары. – Он глянул на телефон, что лежал на столе и трезвонил, но трубку не взял.

– Ник, что ли?

– Да, наш бедный простачок. Он питает ложные надежды – бегает за Тарой, словно влюбленный щенок. Ей всегда нужен кто-то, кем можно помыкать. Вот она и водит бедняжку за нос.

Мэдди подумала, что это довольно жестоко, но, с другой стороны, Ник сам это заслужил.

– Дуглас тоже не лучше. Ему стоило бы уложить Кори и отшлепать ее хорошенько.

– Не сказала бы, что это политически корректно, – хихикнула Мэдди, представив эту картину.

– Кори – испорченная и избалованная мерзавка. Она вытягивает из него все до последнего пенни. Дуглас мне как брат, но, когда дело касается женщин, он бесповоротно тупеет.

– Он очень добр, – отметила Мэдди.

– Думаешь? – Он скептически поднял бровь. Его телефон снова зазвонил, и он скосил на него взгляд.

– Да.

– В Сити нельзя стать таким богатым, не пройдясь по головам. Это и ежу понятно.

– Честно говоря, в этом я не разбираюсь. Понятия не имею, чем в этом Сити занимаются.

Саймон рассмеялся.

– Какие вы все невинные, оказывается. Сити – это логово гадюк. Они играются чужими деньгами, рискуют всем, называя это инвестициями. И Дуглас в этом хорош. Лучше остальных. А вот в школе он был никем. Наверное, поэтому его сделали старостой – эдакий утешительный приз.

– Вы вместе учились?

– Да. Цилиндры, префекты, работы…

– Божечки, – сказала Мэдди, не желая спрашивать, где они учились. Наверное, в Итоне или Харроу.

– Да, он славный малый. – Саймон вздохнул и откинулся на спинку кресла, что стояло рядом с креслом Мэдди. Он лениво погладил ее по руке, словно сам того не замечая.