Секретная часть

Михаил поморщился – просил же без помпы… Быстрое движение глаз, враг все понял, он давно выработал звериную чувствительность! Их взгляды встретились – преступник побелел, скрипнул зубами. На что он мог рассчитывать? И все же рассчитывал.

С силой оттолкнув приставшего к нему капитана, Шаховец бросился вдоль автобуса, обогнул капот. Кто-то ахнул, другой ругнулся матом, получив в живот локтем.

– Шаховец, ни с места! – крикнул Кольцов.

Просто выдернуть его из толпы уже не получалось. Открыл рот от изумления Игнатов, растерянно мялись автоматчики. Шаховец бросился в лес, который находился в нескольких шагах. Вишневский не успел схватить преступника, пристроился сзади, перемахнув водосток, но оступился, упал. О его вытянутую ногу запнулся Швец и, падая, высказал все, что думает о товарище.

Кольцов протянул резину.

– Взять его! Живым! – Под гневный рев Игнатова сорвались с места солдаты, вломились в лес…

Дальше все было вязкое, как кисель. Преступник явно спятил, действовал нерационально. Уйти ему было некуда, его гнали безысходность с отчаянием. Или он держал в уме запасной план?

Они вбежали в лес – густой, заваленный буреломом, изобилующий ловушками. В этой части секретного объекта ничего не было, кроме леса, он тянулся до периметра с колючей проволокой.

«Километра полтора», – мысленно прикинул Михаил.

Справа и слева трещали ветки. Игнатов отстал, чертыхался где-то сзади. По курсу перекликались солдаты – их тоже разбросало. Зла не хватало. Как могли такое допустить?! Преступник был уже в кармане!

Впереди вдруг раздался отчаянный крик, треснула короткая автоматная очередь! Все присели от неожиданности, замерли. Оружия им так и не выдали – вроде не было необходимости…

Михаил хватался за стволы деревьев, шатко переступал, стараясь не вляпаться в какой-нибудь сюрприз. Впереди кто-то выл, бессвязно бормотал. Он пробился через кусты, вырвался на крохотную поляну, встал как вкопанный. На коленях над телом товарища сидел солдат, тряс его, давился слезами. Лопоухий боец судорожно сглатывал, таращился в небо. Распахнутые глаза затягивала муть. Совсем молодой, форма еще не ушитая – от силы полгода прослужил. На груди расплывалось красное пятно.

– Я не успел, товарищ майор… – глотал слезы боец. – Он на Егорку, видать, из-за дерева набросился, автомат отобрал, в грудь выстрелил…

– Давай, парень, вперед, – пробормотал Кольцов. – Все понимаю, но этого вурдалака надо взять живым, понимаешь?

Солдатик бросился дальше, догнал своего товарища. Остальные бежали сзади – вернее, шли, раздвигая ветки, норовящие хлестнуть по лицу. Впереди опять ударила очередь, за ней вторая, третья…

– Что же он делает, товарищ майор? – прохрипел догнавший командира Вишневский. – Крыша у гада поехала, совсем страх потерял…

Михаил уходил с поляны, озирался. Дрожь прошла, солдатик лежал неподвижно, устремив в пространство тоскливый взгляд…

Игнатов орал в рацию, вызывал подкрепление. Выстрелы оборвались. Лес стал редеть, образовалось открытое пространство. По курсу – заброшенное овощехранилище, пара дощатых построек. Ими пользовались много лет назад, но так и не снесли, потому что никому не мешали…

Солдаты подкрадывались к овощехранилищу, перебегали, стали спускаться в подвал. Проверить, конечно, стоило. Но что-то подсказывало, что Шаховец не идиот (хотя и сумасшедший). Впереди за пустырем – заросли кустов, вроде не густые, за ними периметр.

Чувство самосохранения внезапно пропало, Михаил побежал дальше. Оглянулся на бегу – подчиненные не отставали. Где-то в арьергарде ковылял Игнатов, подвернувший ногу. В кустах рассыпались, каждый бежал своим курсом. В какую сторону подался преступник? Да хрен его знает, товарищ майор…

В какой-то момент дошло, что он остался один – товарищи шли параллельными путями. Мысль, что рядом никого и нет оружия, немного напрягла. И все же он бежал рысью, огибал кусты, поднял увесистую корягу – неудобную, плохо сбалансированную… Не заметил, как выбежал к периметру, обросшему лопухами.

Под оградой кто-то возился. Майор Шаховец потерял фуражку. Он сидел на коленях и штык-ножом, отстегнутым от автомата, кромсал колючую проволоку, надеясь проделать проход. Где-то в дежурной части звенело и свиристело, но это не имело значения – здесь все решали секунды. Автомат валялся под рукой.

Открылось второе дыхание, Михаил перешел на бег, сжимая корягу. Преступник что-то почуял, бросил свое занятие, подскочил, хватая оружие. Передергивать затвор не требовалось – автомат был уже взведен.

Михаил остановился. В живот ему смотрело дуло АКМ. Горячий пар ударил в голову. Впервые он находился практически перед лицом смерти.

Беглый майор трясся от страха, отвисла челюсть, и все же он сумел изобразить усмешку. Палец дрожал на спусковом крючке.

– Стоп, Шаховец… – Кольцов не узнал свой голос. – Не вздумай стрелять, не отягощай…

– Не отягощать? – преступник хрипло рассмеялся. – На три расстрела уже наработал, хуже не будет. А вот прикончить тебя, майор, будет честью, уж больно въедливый ты, гад, оказался…