Секретная карта

— Ты в благословенном возрасте, дед. Многие станут искать твоего прикосновения, как залога удачи.

— Надеюсь, все они будут так же любезны и приятны в обращении, как Госпожа Нефрита и Чёрного Янтаря. — Старик посмотрел на Моравена слезящимися карими глазами и выставил вперёд руку с выпрямленной ладонью. — Вижу я теперь плоховато, но чувствовать не разучился.

Элайт рассмеялся, Моравен присоединился к нему. Данос выглядел озадаченным, а богато одетая супруга купца презрительно фыркнула, как часто делала, когда разговор касался воспоминаний Матута о Празднестве и чувственных удовольствиях, которым предавались его участники. Женщина ехала в столицу по приглашению «знакомых» (как было сказано попутчикам), надеясь получить для мужа должность при дворе. По крайней мере, так она говорила, не уточняя, впрочем, что это за должность и почему она путешествует одна, без мужа.

В разношёрстную компанию входили не только путешественники из Наленира, хотя они составляли большинство. Четверо были фокусниками из Эрумвирина. Все попутчики соглашались с тем, что восемнадцать человек — на редкость благоприятное число. Чтобы ещё больше расположить к себе богов, они на протяжении всего пути останавливались возле мест поклонения и совершали должные приношения, каждый сообразно своим средствам: крестьяне в серой или коричневой домотканой одежде вели себя потише и поскромнее, чем более богато одетые путники. За Даноса тоже совершались подношения — в награду за исполнение мелких поручений на дороге.

От жены купца Даносу ничего не доставалось; впрочем, она и не прибегала к его услугам, с фырканьем отмахиваясь от предлагаемой помощи. По выражению деда, она была «щедра на молитвы, скупа на дары».

Моравен Толо не принадлежал ни к одной группе путников, будучи не богат, но и не беден. Одет он был в простую рубашку из некрашеного льна и чёрные шерстяные шаровары, заправленные в кожаные сапоги. Только расшитая с обеих сторон изображениями чёрных пантер стёганая безрукавка из белого шелка с широкими плечами свидетельствовала о некотором достатке. Она была наглухо застёгнута и подпоясана черным кушаком.

Моравен забрал у мальчика меч и быстрым движением вернул его на законное место за поясом. Данос с гордостью исполнял во время пути обязанности его оруженосца, и Моравен вознаграждал его, совершая достойные пожертвования богам. Он единственный из путников носил меч, что, впрочем, не означало, что все прочие были безоружны. Двое откупщиков несли с собой перекинутые через плечо цепы.

Старик полуприкрыл глаза и зябко поёжился.

— В прошлый раз именно здесь это и случилось. Я сейчас вспомнил.

Данос схватил деда за руку.

— Разбойники?

Жена купца шикнула на него.

— Молчи, дитя! Не искушай богов.

Моравен бросил взгляд на дорогу, на середину которой в отдалении выскользнули из зарослей три фигуры — две мужские и одна женская.

— Боги к этому отношения не имеют, — проговорил он.

Женщина — разбойница, одетая в чёрное платье и алую с золотом накидку, вытащила меч и ленивым жестом указала своим компаньонам на путешественников. Слева от неё стоял, прилаживая стрелу к тетиве лука, мужчина в пёстром коричнево-зелёном одеянии. Он слегка откинулся назад, выбирая положение для безошибочного выстрела.

Третий разбойник был облачён в рваный коричневый балахон, который едва прикрывал бедра, хотя обычному человеку он доходил бы до лодыжек. Копну длинных нечёсаных волос дополняла жидкая бородка. Грязь щедро покрывала каждый дюйм видневшегося в прорехах дырявой робы тела и украшала ногти на руках гиганта. Огромный молот с длинной рукоятью производил впечатление ещё более сильное, чем облик его хозяина. Размером он был не меньше дыни, кое-где покрыт тёмными пятнами, и явно предназначался для того, чтобы с лёгкостью проламывать головы.

Разбойница улыбнулась, но тянущийся через левую щеку шрам исказил улыбку, превратив её в уродливую гримасу.

— Приветствуем вас на Императорской дороге. Мы охраняем её, чтобы честные люди могли спокойно путешествовать. Разумеется, вы с радостью покажете нам свои приглашения.

Конорсаи, жена купца, сделала изысканный и высокомерный жест, желая отстранить их с дороги.

— Это столбовая дорога Императора, — сказала она, — её охраняют отряды Верховного Правителя.

Женщина покачала головой.

— В таком случае они довольно беспечно относятся к своим обязанностям, мамаша. — Она намеренно употребила это, обычно почтительное, обращение, чтобы взбесить Конорсаи, и её усилия не пропали даром: раздалось обиженное шипение. — Поскольку мы уж явно не отряд Верховного Правителя, следовательно, мы разбойники. Решим все полюбовно или предпочитаете быть жертвами?

— Именно так все и начиналось в прошлый раз… — простонал Матут.

Моравен похлопал его по плечу:

— На этом месте путники издавна в благоговении останавливаются, чтобы посмотреть на город. Разбойники пользуются этим и неожиданно нападают на ничего не подозревающих людей.

Мальчик наклонился и поднял с дороги камень.

— Я им сейчас покажу!