Секретная команда. Воспоминания руководителя спецподразделения немецкой разведки. 1939—1945

Я частенько часами сиживал в укрытии у обер-лейтенанта Шойфле, поскольку за этим опасным участком местности требовалось вести постоянное наблюдение. С одной стороны, нас радовала эффективность применения наших артиллерийских орудий, поскольку лишь единицы русских солдат достигали дальности действительного огня стрелкового оружия, но, с другой стороны, постоянный вид этой низины, наполненной телами убитых, вызывал чувство омерзения. Причем мы ни разу не видели, чтобы русские предприняли хотя бы одну попытку вынести раненых. Возможностью спастись обладали лишь те, кто еще мог двигаться и пытался в перерывах между атаками доползти до своих. С подобным проявлением упрямства и тупости, с которым русские раз за разом, невзирая на неблагоприятную обстановку, стремились достичь поставленной цели, нам потом доводилось встретиться не раз.

На данном участке фронта русские систематически осуществляли также налеты авиации. Это были современные двухмоторные и быстрые машины. Однако в силу того, что не только люди, но и техника укрывались в хорошо оборудованных окопах, обычно ничего плохого не происходило. К тому же наши истребители во всем превосходили советские самолеты.

На этом участке боевых действий мы смогли научиться у русских еще много чему новому. На одной взятой нами русской позиции я впервые увидел круглый одиночный окоп примерно восьмидесяти сантиметров в ширину и двух метров в глубину. Он не был обнесен бруствером, и вокруг не просматривалось никаких следов от вынутой земли. Эти следы были тщательно устранены, и поэтому окоп становился видимым лишь на расстоянии нескольких метров. Одна только шанцевая работа по возведению столь узкой дыры вызывала уважение. Позже от военнопленных мне довелось услышать, что на рытье подобного окопа у них уходило не больше часа.

Все-таки русские действительно являлись мастерами в вопросах маскировки. Из поля зрения исчезала любая техника, когда она занимала свои позиции, целиком спрятавшись в земле. Рядовой состав умело применялся к местности, используя маскировочные сети и различные природные вспомогательные средства, и солдат практически невозможно было различить. Свои наблюдательные пункты они маскировали под стволы деревьев, что не давало возможности их обнаружить. Здесь я воочию увидел, насколько ближе к природе оказался этот народ, чем мы, немцы.

Глава 4

На отдыхе. — Первая награда. — Иван. — Русские дороги. — «Живая» Украина. — Подводные мосты. — Способность русских переживать страдания. — Советская интеллигенция

Примерно через неделю нас все же отвели на отдых в местечко неподалеку от Рославля. Как раз в этот момент я ухитрился заработать страшную дизентерию, но посещать полевой госпиталь мне не хотелось, поскольку было общеизвестно, что в лазаретах люди становились только еще более больными. Я позволил нашему доктору прописать мне строгую диету и выписать различные пилюли.

Я еще довольно слабо держался на ногах, когда меня вызвал к себе наш командир, передав, чтобы я явился к нему с каской и полной боевой выкладкой.

Мне не оставалось ничего иного, как выполнить приказ, предварительно спросив себя, уж не провинился ли я в чем-нибудь? Но моя совесть была чиста. Доложив о себе, как полагалось по уставу, я внутренне собрался и приготовился к худшему, но лицо моего друга, который в служебных вопросах не терпел фамильярности и не допускал никаких шуток, было весьма приветливым. Сказав полагающиеся в таких случаях слова, он вручил мне Железный крест второй степени. Признаюсь, что в этот момент я гордился собой и думал о прощальных словах моего отца. Испытанная радость от награды и последовавшее вслед за этим «обмывание» чудесным крымским вином, вероятно, послужили лучшим лекарством, и я быстро пошел на поправку.

Преисполненный служебного рвения, я принялся за исполнение своих служебных обязанностей по обслуживанию вверенных мне машин, которые менее чем за восемь недель с начала Восточной военной кампании пришли в ужасающее состояние. Мое ремонтное подразделение еще несколько недель назад подобрало из числа русских военнопленных шестерых автомехаников, согласившихся следовать с нами и помогать в проведении ремонтных работ. К нашему великому изумлению, эти парни оказались весьма искусными и находчивыми мастерами. Они были великолепными слесарями-сборщиками и находили выход в любой ситуации.

Самым лучшим и ловким из них оказался Иван, коренастый блондин с живыми умными глазами. Волосы у него, как и у всех русских солдат, были коротко подстрижены и торчали, словно щетка. Его форма сохранилась довольно хорошо, и он не противился проведению предписанных мною утренних и вечерних процедур по приведению одежды в порядок. Многие из нас уже тогда страдали от вшей, и надо сказать, что с данной напастью познакомился почти каждый солдат, побывавший на Восточном фронте. Воды здесь хватало, и мы старались утопить в ней эту гадость.