Секретная миссия боевого пловца

«Живым останемся, я тебе такой ПНВ подгоню – пальчики оближешь! Есть у тебя приятель, о котором ты забыл, но я тебе напомню! Внутренние голоса ни Альцгеймером, ни Паркинсоном не болеют!» – пообещал внутренний голос.

«Ловлю на слове! Я тебя за язык не тянул!» – моментально отозвался Хип, начиная действовать.

Уйдя вправо, Хип, бесшумно скользя босыми ногами по полу, подскочил к Здоровенному и нанес пяткой сильнейший удар по носу, в секунду превратив лицо в кровоточащую отбивную.

– Что я тебе сделал? За что ты меня так ударил и разбил нос? – загундосил, качнувшись влево, Здоровенный.

Из-за его спины выскочил плотный мужик, на голову ниже Здоровенного, но шире в плечах, которого Хип с ходу обозначил как Шкафчик, и широко размахнулся левой рукой, в которой блеснуло что-то металлическое и большое.

Хип моментально нанес удар «гьяку-цуки» в локоть левой руки Шкафчика.

Раздался громкий хруст и приглушенный вопль. Железяка выпала из руки Шкафчика, а сам он прошипел какое-то ругательство, скрючившись, поплелся обратно, бережно прижимая к животу левую руку.

– Вы что, немые? – Хип удивился приглушенности голосов окружающих.

Тут в каюте стало немного светлее, сверху раздался молодой голос:

– Еще раз вякнете – опять воду пущу! Будете скакать, как лягушки! – угрожающий неплохо говорил по-русски.

– Мы больше не будем! – моментально отозвался в полный голос Здоровенный.

– Поучите этих американцев уму-разуму! – посоветовал тот же голос.

В одном из углов каюты четыре человека дисциплинированно поднялись.

Хип поднял вверх правую руку и покачал из стороны в сторону ладонью, показывая, что он все видит и слышит.

Четверка синхронно потрясла головами и села на свои места. Люк захлопнулся, снова погрузив каюту в темноту.

Двигатель судна взревел на больших оборотах, зазвенела правая переборка, откуда донеслись пронзительные женские визги и забористый мат на украинском и русском языках.

«Странное дело! Тонкая стальная перегородка должна глушить высокие частоты, а у нас слышно все без искажения!» – оценил звукопроводящую способность корабельной переборки Хип, внимательно осматривая пространство перед собой третьим глазом.

Слышно было не только женский разговор, но и шорох одежды, и даже щелчок резинки.

«Почему женщинам трусы оставили, а нам нет?» – возмутился внутренний голос, мгновенно определивший природу щелчка.

«Ты-то чего дергаешься? У тебя же трусы не на что надевать!» – мысленно пристыдил Хип внутренний голос, прикидывая, сколько может быть женщин в соседнем кубрике.

Корабль резко дернулся вправо, и все узники каюты, кроме Хипа, который схватился за трубу, и Сида, прикованного к ней же, покатились по палубе, изрыгая русско-украинский мат.

– Стоп, машина! Батальон «Азов» [74] говорит! Приготовить корабль к досмотру! – приказал громоподобный голос откуда-то слева.

Громкий, звонкий металлический щелчок раздался сверху, и сразу же злобно затявкал «Эрликон» [75], отстреливая по десять-пятнадцать снарядов за одну очередь.

«Снайпер стреляет! Такие короткие выстрелы из «Эрликона» может давать только высочайший профессионал!» – восхитился Хип, прислушиваясь к звукам за переборкой.

«Или компьютер!» – выдал другую версию внутренний голос. «Похоже на то!» – согласился Хип, делая глотательное движение, чтобы выровнять давление во внутреннем ухе.

«В грохоте двигателя и при выстрелах “Эрликона” девки должны орать за сто тридцать децибел!» – оценил шум, от которого закладывало уши, внутренний голос.

Корабль пошел вправо, раздались длинная очередь «Эрликона» и взрыв слева.

Накренившись на правый борт, рабовладельческий корабль начал набирать скорость, дернулся носом, встал на редан и помчался, сотрясаясь корпусом от мелких днепровских волн.

– Как ты думаешь, куда нас везут? – проорал Сид в самое ухо Хипа.

– Думаю, недалеко. База у наших хозяев должна быть где-то рядом! Слишком нагло действуют наши похитители! Да и ссориться с батальоном «Азов» никто в трезвом уме просто так не будет! – проорал в ответ Хип.

– А как будет? – поинтересовался Сид.

– За очень большие деньги! – выдал Хип, слыша, как мотор судна сбавляет обороты.

Корабль начал поворот налево.

– Чует мое сердце – освобождать тебя никто не будет! – сообщил Хип, отстегивая Сида от трубы. Тот начал массировать только что отстегнутую руку.

Корабль резко пришвартовался к жесткому пирсу, и в этот же момент откинулся люк. Грубый голос заорал:

– Наверх по одному марш! Два последних остаются в кубрике навсегда!

Люди взвыли от ужаса, со всех сторон облепили вертикальный трап, начали карабкаться по нему наверх.

– Не торопись, коллега! Сейчас человека три упадут вниз, а мы с тобой начнем спокойно подниматься! – предупредил Хип, внимательно смотря на трап.

Где-то внизу загремели металлические звуки и глухо зашипело.

«Сдается мне, что на корабле открыли кингстоны [76]!» – моментально определил источник постороннего шума внутренний голос.

Корабль дернулся, и люди снова взвыли и закричали, быстрее карабкаясь наверх.