Секретная миссия Пиковой дамы

   Девочка-старушка кивнула и повела меня по бесконечным коридорам циркового закулисья. Мысленно я поблагодарила милейшего директора: самостоятельно, без провожатого я бы тут ничего не нашла. Разве что звериный выход. В один конец.

   Поплутав по коридорам, мы затормозили у обшарпанной фанерной двери. Моя сопровождающая громко постучала кулачком в филенку, за щелястой дверью что-то упало, кто-то завизжал, грохнула хлопушка, и женский голос произнес:

   – Войдите!

   Моя молчаливая спутница посторонилась, пропуская меня вперед. Я толкнула дверь и вошла в маленькую комнату, заставленную разномастной старой мебелью: кресла, диван, табуретки, трюмо, платяной шкаф – все старомодное и обшарпанное. На горбатом диване горой лежали какие-то пестрые тряпки, поблескивающие нашитыми на ткань стразами и бусинами, на полу валялись оклеенные серебряной бумагой обручи, какие-то палки с бахромой, большие разноцветные кубики и мячи. На табуретке у древнего трюмо с тусклым стеклом сидела женщина в парчовом купальнике и шерстяных гетрах. Ее пышные белокурые волосы были небрежно собраны в хвост. В одной руке блондинка держала дымящуюся паром фаянсовую чашку, а в другой – банан. Из чашки омерзительно пахло пакетным супом моментального приготовления. Банан был очищен, и от него как раз в этот момент жадно откусывала маленькая обезьянка в алой шелковой юбочке. На диване рядком сидела еще пара приматов, один из которых – в шортах и цилиндре с блестками – сосредоточенно ел большое зеленое яблоко, а другой – в штанишках на подтяжках и галстуке-бабочке – размеренно колотил первого по шляпе банановой кожурой.

   – Здравствуйте, – растерянно сказала я. – Вы Яна?

   В комнате кто-то оживленно залопотал, и из угла выкатилась незамеченная мной ранее деревянная лошадка на колесиках. На ней восседала лупоглазая девочка лет четырех, похожая разом и на блондинку у трюмо, и на обезьянку в юбочке.

   – Или это ты – Яна? – спросила я, склоняясь над малышкой.

   – Уди! Как дам болно! – пригрозила мне малышка, замахиваясь плюшевым зайцем.

   Со шкафа прямо мне под ноги спрыгнула мартышка в клетчатых штанах на помочах.

   – Все, все, я никого не трогаю! – я отступила к двери.

   – Она Катя, а я Соня, – спокойно сказала блондинка.

   – Я с телевидения, журналистка, меня Леной зовут, – представилась я. – Я ищу Лори. Это вы?

   – Мы, – рукой с зажатой в ней кружкой Соня очертила полукруг.

   – Соня и Катя Лори? – уточнила я.

   – Соня и Катя Устименко.

   – А кто же Яна? – я никак не могла разобраться, в чем тут дело.

   Где, черт побери, обещанные мне Лори?!

   – Яночка, поклонись тете! – попросила Соня, звучно отхлебнув из кружки.

   Мартышка в юбочке довольно ловко сделала книксен.

   Я привалилась плечом к косяку и вытерла рукавом выступивший на лбу пот.

   – Яна Лори – обезьянка?!

   – Все они обезьянки, – философски заметила циркачка. – Лори – это такая порода маленьких мартышек.

   – Ага, – тупо сказала я, глядя на хвостатую Яну. – А других Лори у вас нет? Без хвоста? Тогда у меня все. Извините за беспокойство. Я пошла.

   – Да пасла ты! – сердитая девочка на лошадке снова замахнулась на меня зайцем.

   Обезьяны заволновались. Та, которая в галстуке, неприцельно швырнула в меня банановую кожуру. Я отступила в коридор и плотно прикрыла за собой дверь. Безошибочно – удивительное дело! – нашла дорогу назад, вышла из цирка и поехала к Ирке.

   Троллейбус неспешно катил по улицам, а я сидела, уставившись в грязное стекло окошка, и думала. Итак, что же мы имеем? Я искала Яну Лори, а нашла лори Яну. Мартышку, которая вряд ли пользуется губной помадой и уж точно не умеет писать печатными буквами телефонные номера. Она, наверное, и майонеза не ест, и в море не плавает. Другими словами, что-то не видно, чтобы обезьянка имела какое-то отношение к записке на туалетной бумаге. Похоже, поиски Яны Лори зашли в тупик, с этой стороны я на убийцу не выйду. Так как же мне его найти?

   Неожиданно мне пришло в голову, что убийца, если у него аппарат с определителем номера, скорее разыщет нас сам и расправится «в своем стиле».

   Думая об этом, я едва не проехала свою остановку. Вышла из троллейбуса, и тут затрезвонил мой мобильник.

   – Да? – несколько раздраженно отозвалась я, недовольная тем, что меня потревожили в момент напряженных раздумий.

   – Ленка! – донесся до меня приглушенный уличными шумами голос Ирки. – Скорее, помоги мне!

   Этот призыв о помощи, произнесенный самым жалобным голосом, настолько соответствовал моим мыслям, что мое сердце от страха сжалось в маленький комочек. Как я и думала, злодей нашел Иркин дом! А там сейчас подруга одна, беззащитная и беспомощная!

   – Что случилось?! – заорала я в трубку, распугивая прохожих. – Говори громче, здесь шумно, я плохо тебя слышу!

   – Не могу громче! – в голосе подруги слышалось настоящее отчаяние. – Скорее, Ленусик, скорее, пока не все пропало! Поторопись, умоляю, одна надежда на тебя, я сама ничего не могу, руки связаны, ноги протянула!

   Упоминание о протянутых ногах повергло меня в ужас. Почему Ирка говорит об этом в прошедшем времени, она же вроде еще жива, раз разговаривает со мной?!