Секретная миссия резидента «Патраса»

К производству аппаратуры для кораблей были привлечены ведущие предприятия страны из Москвы, Ленинграда, Ростова, Николаева, Воронежа и других городов страны. На борту устанавливались самые новейшие образцы радиоэлектронной техники: опытный образец станции разведки воздушных целей, первая станция по разведке радиорелейных тропосферных линий связи «Прохлада», малогабаритный комплекс «Глобус».

Корабельную часть проектировало Севастопольское КБ. За основу был взят корпус большого морозильного траулера, а вот все переборки, надстройки делались с учетом той самой электронной части. Главным конструктором был назначен опытный кораблестроитель Р. Цитоловский.

Сам корпус корабля, двигатели, управление строились в Николаеве, на судостроительном заводе имени Носенко. Директором на этом заводе в ту пору был легендарный организатор и руководитель, лауреат Ленинской премии А. Ганкевич.

Помимо сугубо технических сложностей проблема состояла в том, что корабли радиотехнической разведки строились в невиданно сжатые сроки.

«За всю свою многолетнюю службу в ГРУ, – признается генерал Шмырев, – я не помню случая, чтобы промышленность исполнила такой сравнительно крупный заказ в столь короткие сроки. Все работали увлеченно, старательно, с каким-то особым подъемом. То ли увлекала новизна тематики, то ли желание поспорить с американцами, но дело двигалось быстро, хотя в нем принимал участие не один Николаевский завод. Нужно было… полностью перепланировать все внутренние помещения корабля, палубные надстройки, установить большое количество радиотехнических средств. Все это нужно было выполнить с учетом жестких корабельных требований по устойчивости, радиоэлектронной совместимости и хотя бы элементарных требований маскировки.

Наши офицеры, занятые непосредственно строительством и оборудованием кораблей, Ю. Крестовский и А. Смирнов, буквально не вылезали с Николаевского завода. Им приходилось решать прямо на месте тысячи практических вопросов, сплошь и рядом вносить уточнения в проектные решения, когда что-то не устанавливалось или не совмещалось.

Ни Смирнов, ни Крестовский не были моряками, что вызывало иногда разногласия при принятии ими нетрадиционных для флота решений, но инженерная эрудиция, здравый смысл и, самое главное, желание обеих сторон найти наиболее разумное решение, приводили к быстрому преодолению возникающих проблем».

После того как техника стала поступать на корабль, возникла еще одна из тысяч проблем, как справедливо сказал Шмырев. Однако эта проблема оказалась весьма острой и болезненной – предприятия, которые должны были начать монтаж, отказались это делать. Они сослались на приказ министра обороны, другие нормативные акты, что им запрещено заниматься установкой аппаратуры на морские объекты. Мол, они «спецы» сухопутные.

Что ж, нашли выход и из этого положения. В Климовске организовали бригаду из своих инженеров и техников и отправились в Николаев. Правда, свои «спецы» тоже никогда не производили монтаж на кораблях, но, как говорится, лиха беда начало.

Оказалось это даже удобно и весьма полезно. В ходе монтажа сами же устраняли проекционные ошибки, которые трудно было предусмотреть на этапе проектирования. Например, куда и как уложить большие объекты кабелей, проводов, которые в теории и представить себе было сложно.

Несмотря на все трудности, монтаж разведтехники был завершен успешно. Большую роль в этом сыграло бесперебойная поставка аппаратуры.