Секретная миссия Рудольфа Гесса. Закулисные игры мировых держав. 1941-1945

Лейтенант Том Хислоп, офицер полиции графства Ренфру, ехал на своей черной полицейской машине по Иглшемской дороге, возвращаясь домой из Дамбартона. С ним была его дочь Нэн, возглавлявшая женские части противовоздушной обороны. Том Хислоп вез ее домой на выходные. Радио в его машине было включено, и они услышали сообщение полиции: «Одиночный самолет противника пролетел над рекой Клайд и движется в сторону Глазго. Он не опознан, но должен рассматриваться как вражеский. Он, вероятно, неисправен. Все офицеры полиции должны быть готовы к его приземлению».

– Он пролетает как раз над нашими местами, – сказала Нэн.

Хислоп остановил машину на обочине, и отец с дочерью вышли в ночную тишину и прислушались.

– Я слышу звук мотора, – сказал Хислоп.

Нэн тоже услышала его. Самолет медленно приближался, и слабое поначалу урчание мотора превратилось в оглушительный рев. И вот он уже летит прямо у них над головой.

В эту минуту из-за облаков выглянула луна, и они заметили высоко в небе серебристый блеск. Самолет явно был неисправен: резко опустив нос, он быстро снижался. Если так пойдет и дальше, он неминуемо врежется в землю. Они увидели, как на серебряном фоне мелькнуло темное пятно, а потом вниз полетела небольшая темная капля, над которой вскоре раскрылся парашют. Самолет ревел, неумолимо снижаясь. Он исчез за горизонтом и через несколько мгновений выдал место своего падения душераздирающим скрежетом исковерканного металла.

Парашют отнесло ветром, и он скрылся из вида.

– Это и есть тот самолет, за которым нам надо было следить, – вздохнул Хислоп, усаживая Нэн в машину.

Он рассчитал, что самолет должен был упасть в полутора милях отсюда, и поехал по Иглшемской дороге до пересечения ее с дорогой Флоре. Здесь он остановил машину и прислушался, надеясь уловить звуки, которые могли бы подсказать ему, куда надо ехать.

Дорога Флоре вела к ферме Флоре, и Хислопу показалось, что он услышал крики, доносившиеся оттуда. Он снова завел мотор и поехал по узкой дороге.

Неподалеку от фермы Флоре стоял небольшой, побеленный известкой дом, в котором обитал главный пахарь фермы Дэвид Маклин – холостяк лет сорока пяти, живший с матерью и сестрой. Женщины уже легли спать, а он раздевался, когда до его ушей донесся шум летящего самолета. Он выключил свет, раздвинул шторы затемнения и вгляделся в ночную тьму. Вскоре самолет был уже над самым его домом, и летел так низко, что от грохота моторов на камине Маклина задрожали фарфоровые статуэтки. Когда самолет свернул в сторону, рев двигателей стал тише, а затем вдруг резко прекратился. В наступившей тишине было хорошо слышно, как свистит ветер в элеронах самолета. С каждой минутой он становился все слабее. Маклин понял, что машина вот-вот врежется в землю, и обхватил себя руками, ожидая взрыва. Но его не последовало.

И снова Маклин стал всматриваться в небо, но там ничего не было. Впрочем, нет… было! Он разглядел сносимый ветром, медленно опускавшийся парашют, похожий в лунном свете на призрачное видение.

Дэвид Маклин торопливо надел куртку, всунул ноги в сапоги и постучал в дверь матери.

– На парашюте спустился летчик, – предупредил он. – Это может быть немец. Я пойду его искать, а тебе лучше встать.

Он выскочил из дома, подбежал к калитке, которая выходила на пастбище, и увидел, что парашютист уже приземлился. Дул ветер, и парашют вздувался и мотался, таская за собой летчика.

Когда Маклин подошел к нему, он пытался отстегнуть ремни парашюта. Маклин схватился за стропы и держал их, пока пилот освобождался. Он прополз пару ярдов, перевернулся на спину и сел, тяжело дыша.

Маклин смотрел на него с опаской, но в поведении летчика не было ничего угрожающего. Шотландец почувствовал, что тот настроен дружелюбно. Тем не менее он спросил:

– Вы немец?

Парашютист наконец совладал со своим дыханием. Он попытался встать, но его правая нога подвернулась, и Маклин инстинктивно поддержал его, расставив ноги, чтобы летчик смог на него опереться.

– Да, – ответил летчик с заметным акцентом. – Я немец. Меня зовут гауптман Хорн.

Он был почти на голову выше Маклина и гораздо крупнее его. Но пахарь не испытывал страха, поддерживая врага. Немец был настроен дружелюбно и, очевидно, надеялся на помощь.

– Пожалуйста, – произнес он, – отвезите меня в Дангейвел-Хаус. Это, должно быть, недалеко отсюда, а мне очень нужно встретиться с герцогом Гамильтоном. У меня для него срочное послание.

В этот момент самолет немца, упавший на довольно большом расстоянии от того места, взорвался. Огромный язык пламени осветил небо, выхватив из тьмы силуэты изгородей и деревьев.

– С вами в самолете никого не было? – с тревогой спросил Маклин.

– Нет, попутчиков у меня не было, – ответил немец. – Я прилетел один.

– Вы вооружены?

Немец приподнял руки:

– У меня нет никакого оружия. Можете меня обыскать.

Маклин быстро пробежал руками по его форме и убедился, что оружия под ней нет.

– Скажите, – спросил немец, – вы сможете сейчас же отвезти меня к герцогу Гамильтону?