Секретная миссия Рудольфа Гесса. Закулисные игры мировых держав. 1941-1945

Похоже, что его миссия не удалась. А раз так, то надо спасать своего фюрера от британской пропаганды. Ему придется симулировать сумасшествие.

Когда Киркпатрик вошел в комнату, один, без сопровождения, Гесс понял, что надежды на мир с Британией практически не осталось. Он выразил неодобрение по поводу того, что обсуждение условий мирных переговоров так и не началось, и заметил, что Киркпатрик отделался ничего не значащими замечаниями.

Тогда Гесс заявил официальный протест против условий своего содержания. Он – заместитель фюрера великой нации, и с его положением следует считаться. Гесс стал жаловаться, что свет голой электрической лампочки бьет ему прямо в глаза, что охранники носят сапоги, подбитые гвоздями, и громко топают на лестнице, мешая ему спать. Он подчеркнул, что рассчитывал вернуться в Германию, пробыв всего несколько часов в Англии, и поэтому не взял с собой никакой одежды, кроме той, что на нем. Гесс потребовал, чтобы британские власти организовали его возвращение домой, – если потребуется, он готов выпрыгнуть с парашютом, когда самолет будет пролетать над территорией Германии. Он жаловался, что, когда его осматривал врач, ему велели лечь на кушетку, покрытую несвежей простыней, и он вполне мог подхватить какую-нибудь кожную болезнь от тех людей, которые лежали здесь до него.

Киркпатрик терпеливо выслушал и записал все жалобы.

Через некоторое время, выполняя особое задание министерства иностранных дел, Киркпатрик в третий раз посетил Гесса. Ему было поручено получить от заместителя фюрера подтверждение того, что Гитлер собирается напасть на Россию.

Гесс прекрасно понимал, что англичане будут рассматривать его как источник информации о военных планах Гитлера, поэтому, когда Киркпатрик завел речь о немецко-русском торговом договоре, он понял, чего от него хотят. И он категорически отверг предположение своего собеседника о планах вторжения в Россию.

– Гитлер – человек слова, – заявил Гесс. – Он будет скрупулезно выполнять все условия заключенного договора.

Гесс так ловко увертывался от вопросов Киркпатрика, что сумел убедить его, что совершенно не в курсе высшей военной стратегии Германии.

Это был последний разговор Киркпатрика с Гессом. Беседы с заместителем немецкого фюрера оказались совершенно бесплодными.

Уинстон Черчилль наконец придумал, что делать с Гессом, и послал Энтони Идену меморандум:

«Премьер-министр – министру иностранных дел.

1. В целом нам было бы гораздо удобнее относиться к нему (господину Гессу) как к военнопленному и передать его в военное министерство, но при этом и как к человеку, которому можно предъявить серьезные политические обвинения. Этот человек, как и все другие лидеры нацистов, является военным преступником, и в конце войны он и его сообщники будут объявлены вне закона. В этом случае раскаяние сослужит ему хорошую службу.

2. Тем временем он должен содержаться в строгой изоляции в удобном доме недалеко от Лондона, и надо приложить все усилия, чтобы изучить образ его мыслей и выведать у него все стоящее.

Необходимо обеспечить ему комфорт и заботу о здоровье, а также предоставить хорошие книги, письменные принадлежности и условия для отдыха. Нельзя допускать никаких контактов с внешним миром и приема посетителей, кроме тех, у кого будет разрешение министерства иностранных дел. Необходимо приставить к нему специальных охранников. Он не должен получать газет и слушать радио. К нему следует относиться с уважением, как к важному генералу, попавшему в наши руки».

В пятницу ночью 16 мая, почти через неделю после того, как Гесс приземлился в Шотландии, его перевели в Лондон и поместили в Тауэр.

Весть о том, что Гесса увозят из замка Бьюкенен, просочилась в прессу, и площадь перед главным входом в замок заполнили репортеры и фотографы. Однако им не удалось ничего увидеть. Гесса вывезли в машине скорой помощи через задние ворота замка. Лондонский экспресс сделал остановку на расположенной поблизости боковой ветке железной дороги, и здесь к нему был прикреплен вагон, в котором был помещен Гесс.

За перевозку Гесса отвечал подполковник Гибсон Грэм, который ехал в одном с ним вагоне. По всему затемненному коридору были расставлены охранники, а двое из них стояли прямо у входа в купе.

– Эти люди так и будут всю дорогу пялиться на меня? – раздраженно спросил Гесс. – Я не могу уснуть, когда на меня смотрят.

– Прошу прощения, – с сожалением ответил подполковник Грэм. – Но вам придется с этим смириться.

Гесс нахмурился.

– Я вам это припомню! – угрожающе заявил он.

Весть о том, что Гесса везут в Лондон, распространилась очень быстро. На станции Юстон собралась толпа зевак, которые угрожающе трясли кулаками в его сторону. Заместитель фюрера презрительно улыбнулся и, словно желая поддразнить их, вскинул руку в нацистском приветствии.

Со станции Юстон Гесса отвезли в машине скорой помощи в Тауэр. За ним следовала машина, полная вооруженных солдат. Охрана была усилена, поскольку британские власти опасались, что будет предпринята попытка освободить пленника.