Секретная миссия супермодели

Я поняла, о ком речь, – это наши соседки по гостинице. Дотрахался Вахтанг Георгиевич. И что, интересно, Инга им присоветовала? Не подсыпать ли какую-то гадость ему в пищу? Плачевный результат таких приворотов уже был мне известен – отца родного похоронила после мамочкиных опытов, о чем я незамедлительно сообщила Инге.

– Ну что ты! – ужаснулась колдунья. – Я не стану травить человека.

– И чего ты девчонкам насоветовала?

– Да объяснила, как свечки зажечь, что сказать, ерунду всякую, – отмахнулась Инга.

– А если ничего не получится? Кстати, ничего и не получится. Вахтанг женат и разводиться не собирается. И мы скоро уедем. Он здесь так – просто трахается направо-налево от нечего делать, тем более молдаванки сами себя предлагают. Работает мужик на износ.

– А когда ничего не получается, – сообщила мне Инга, – я говорю, что, наверное, что-то сделали не так. Я специально придумываю что-нибудь посложнее: встать лицом точно на север, потом повернуться три с половиной раза, взять землю с третьей могилы пятого ряда, сжечь еловую ветку, накрыть пепел молодой березкой, ну и так далее, что в голову взбредет. Специально, чтобы сложно было выполнить. Не сделала все в точности, что-то забыла – вот и не получилось, сама виновата. А получилось – значит, повезло тебе.

С каждой минутой я все больше и больше убеждалась, что в будущем, если ничего не выйдет с карьерой манекенщицы или не удастся найти хорошего спонсора, без работы я не останусь. Уж колдунья-то из меня получится великолепная. В крайнем случае, приеду к Инге, поучусь. Или на краткосрочные курсы. Ну, бог ты мой, сколько ж девчонок по таким вот Ингам бегает? А если есть спрос, должно быть предложение, и, если нишу не займу я, это сделает кто-то другой.

– Так погадаем? – снова предложила Инга.

– А почему ты хочешь мне погадать? И вообще, зачем сейчас со мной разговариваешь? – Мне было интересно услышать ее ответ на вопрос.

Инга молчала какое-то время, глядя себе на руки, а потом подняла на меня глаза и сказала:

– Наверное, мне просто захотелось с кем-то поговорить. С тем, кто понимает… Я ведь все время слушаю… Иногда крикнуть хочется: ну какие ж вы дуры, девки! Что вы тут у меня делаете! Но потом сдерживаюсь. Когда ребенка лечить приводят – выкладываюсь. Делаю все, что в моих силах. Тогда честно работаю. А так… Но перед всеми я играю роль. Понимаешь, Наташа? Я бы, наверное, с удовольствием просто лечила людей травами, а тут надо еще что-то бормотать себе под нос, появляться в этом балахоне… Иногда уже просто невозможно становится. Но ты первая, кто меня сразу же раскусил… А потом… Мы же видимся в первый и последний раз, правда? Ты же больше не придешь?

Я задумалась. Дом Инги представлялся мне идеальным местом, где мы с Вахташей могли бы подождать Никитина, если такая необходимость возникнет. Я спросила у хозяйки об этом.

– А когда вы придете?

– Если придем, то сегодня ночью. Может, завтра. На два-три часа. Примешь?

– Что ж, приходите. Этого, – она опять кивнула в сторону колдовской комнаты, – спать положим, а мы с тобой поболтаем… В последний раз.

Инга задумчиво посмотрела в окно на лес. Я поняла, как ей скучно и одиноко. Сыновья живут отдельно, когда еще ей привезут внучку в обучение! Если привезут… А выходить замуж колдунье вроде как и не положено. Ладно, это не мое дело, решила я. Пусть погадает. Чем черт не шутит? Может, и скажет что интересное.

Хозяйка ушла за картами и практически сразу же вернулась с двумя колодами.

– Спит твой… временный партнер. – Она усмехнулась. – Сном праведника. Сколько женских сердец-то разбил?

Я пожала плечами: откуда мне было это знать? Вахтанг любил женщин, женщины любили его, правда, он был не в моем вкусе, как и я – в его, хотя глазки друг другу мы строили частенько, в особенности на людях. Видишь ли, смотрит на меня как на дочь. Ладно, пусть себе смотрит. Папочка.

– На каких гадать будем? – спросила у меня Инга.

– Мне не гадали ни на каких, – призналась я. – Девчонки баловались, когда мы еще в школе учились, но это все было не то… А профессионально мне никогда не гадали. А ты в самом деле в это веришь?

– Вот в это верю, – призналась Инга. – Сама себе иногда раскладываю – и все вижу как есть… На тебя? На какого-то мужчину?

Я задумалась, а потом подняла на нее глаза.

– Ты можешь мне сказать, жив один человек или нет? В общем-то, больше меня ничто не волнует… Все остальное просто не играет роли… И никто…

Я отвернулась к окну, чтобы колдунья не увидела мои повлажневшие глаза. Инга перемешала карты таро, попросила меня снять и разложила их на столе.

– Ну? – спросила я ее, не в силах больше выносить молчание.

Колдунья посмотрела на меня очень серьезно и сказала:

– Жив, но в другом облике.

– Что? – воскликнула я. – Он что, переселился в кого-то после смерти? Это буддисты, что ли, такое говорят? Что мы потом будем или цветочком, или дворняжкой, или там еще кем?

– Он не умирал, Наташа. Но у него сейчас другое лицо. Я не могу сказать иначе. Точнее не определить. Но он жив. И вас скоро ждет встреча…

– А потом? – почему-то шепотом спросила я.