Секретная предыстория 1937 года. Сталин против красных олигархов

Началась чудовищная бойня. Для руководства ею Манцев направил к месту событий Крымскую ударную группу во главе с Евдокимовым. Люди Евдокимова истребляли не только сдавшихся в плен белогвардейцев и явившихся для регистрации отставных офицеров, но и множество «буржуев» и просто попавшихся под руку. Следует отметить, что убежденные противники большевистского режима покинули Крым с уходившими морем остатками войск Врангеля. Большевики срывали зло на политически нейтральных людях и даже «сочувствующих» советской власти. Официальное число жертв крымского террора большевиков варьируется от 56 тысяч до 300 тысяч человек (последнюю цифру привел В. И. Ленин).[355] Людей вешали на деревьях, рубили на куски, топили в море. Женщин перед расстрелом гоняли нагайками, а некоторых расстреливали вместе с младенцами. Убивали врачей, медсестер, учителей, крестьян. В одном только Севастополе расстреляли пятьсот портовых рабочих. За нехваткою столбов и деревьев людей вешали на городских памятниках. Особую волну террора вызвало преследование «зеленых» (анархистов). Уничтожались не только сами анархисты, но и местные жители, предоставлявшие им кров или еду, «за связь с зелеными» расстреляли даже группу 15–16-летних гимназисток; перед казнью этих девушек заставили вычистить общественные уборные, не дав никаких тряпок, чтобы они мыли загаженные полы голыми руками.[356] Лично Евдокимов руководил уничтожением 12 тысяч человек,[357] и за это он награжден орденом Красного Знамени. Манцев безумно гордился собою и в день третьей годовщины органов ВЧК — НКВД в письме к Дзержинскому хвалился: «Теперь, после Крыма, вероятно, и я получу прозвище «кровавого». Ну, что ж делать».[358]

После этого Евдокимов становится начальником Секретно-оперативной части и, по совместительству, Особого отдела Всеукраинской ЧК. Это означало, что отныне ему подчинены все Особые отделы на Украине. Вскоре он же становится полномочным представителем ГПУ на Правобережной Украине, возглавив шесть губернских полпредств ГПУ. Теперь его основная задача — борьба с украинским повстанческим движением. Большевики откровенно называли себя оккупантами даже в своей собственной стране. Главный советский военный теоретик той эпохи М. Н. Тухачевский, будущий маршал, рассуждал об этом так: «В районах прочно укоренившегося восстания приходится вести не бои и операции, а, пожалуй, целую войну, которая должна закончиться прочной оккупацией восставшего района, насадить в нем разрушенные органы советской власти… Словом, борьбу приходится вести, в основном, не с бандами, а со всем местным населением… В общем, выполняя задачу искоренения, необходимо, прежде всего, захватить и уничтожить органы местной самоопределившейся крестьянской власти, обычно руководимые социал-предательскими партиями. Эта работа по уничтожению повстанческой власти должна сопровождаться насаждением органов советской власти».[359]

По отношению же к Украине большевики в еще большей степени ощущали себя оккупантами. В. И. Ленин телеграфировал 29.11.1918 главкому И. Вацетису: «С продвижением наших войск на запад и на Украину создаются областные временные Советские правительства, призванные укрепить Советы на местах. Это обстоятельство… создает благоприятную атмосферу для дальнейшего продвижения наших войск. Без этого обстоятельства наши войска были бы поставлены в оккупированных областях в невозможное положение».[360] Двумя неделями ранее Дзержинский издал приказ, который, в частности, гласил:

«…4) всеобщее стремление должно быть направлено к тому, чтобы все оккупированные территории покрыть сетью чрезвычкомов;

5) эта инструкция относится к Украине, Белоруссии, Литве и пр.».[361]

«Оккупированные территории» ответили ожесточенным сопротивлением. Чтобы сломить его, Евдокимов использовал ту же оперативную комбинацию, которую до этого применил Фрунзе в Крыму: он под честное слово коммуниста приглашал повстанческих атаманов на переговоры, а в заложники на время переговоров присылал к ним латышку Эльзу Грундман, отличавшуюся большою ловкостью. Обманув бдительность охранявших ее, Грундман убегала, а Евдокимов арестовывал явившихся к нему повстанцев. За эти операции Эльза награждена портсигаром, дважды золотыми часами и, наконец, лошадью; Евдокимов получил второй орден Красного Знамени. Здесь он, кажется, впервые применил метод оперативной провокации, который в дальнейшем стал своего рода фирменным почерком этого выдающегося чекиста. Именно он создал так называемую Черноморскую повстанческую группу, которая под видом настоящих украинских повстанцев занималась бандитизмом на Западной Украине. Идею этой операции разработал и подал один из самых известных впоследствии выдвиженцев Евдокимова Н. Г. Николаев-Журид.[362]