Секретное досье

– Пятница сегодня, – заметил Альф. Тут он меня подловил.

– Да, до следующей пятницы, – сказал я, решая нарисовать ему полную картину. – Конверт с зарплатой за эту неделю я отдал жене. Ночным служащим платят первым в пятницу утром.

– Вот ведь невезуха! – воскликнул Альф.

В последнюю минуту Альф дал мне шестипенсовик и немного мелочи и наградил поистине испепеляющим взглядом, когда я сел в автобус. Я олицетворял то, к чему нынче катится мир.

27

Водолей (20 января – 19 февраля). Если вы безынициативная личность, то ничего не добьетесь. Расширьте ваши социальные горизонты. Поезжайте куда-нибудь повеселиться и расслабиться.

Я услышал, как телефонистка спрашивает, ответит ли Чарли на звонок за счет вызываемого абонента. Он согласился.

– Это друг Рэджа, – сказал я.

– Я узнал голос.

– У меня серьезные неприятности, мистер Кавендиш.

– Это верно, – согласился Чарли. – Ты получил ее? – Он имел в виду телеграмму в Токве.

– Да, спасибо.

– Не за что. Что я могу сделать для тебя, мой мальчик?

– Не могли бы вы встретиться со мной? Сейчас?

– Конечно. Где?

– Спасибо.

– Не за что. Где?

Немного помолчав, я произнес:

– «Он оглядел пустынную страну…»

Я умолк, и Чарли завершил фразу из «Потерянного рая» Мильтона.

– Совершенно верно, – сказал я.

– О’кей. Я понял тебя. Буду там через тридцать минут. Войду первым и заплачу за тебя. Нужно тебе что-то особенное?

– Да, работа.

Издав скрипучий смешок, Чарли повесил трубку.

Внутри света нет, но в огромное окно, которое образует стену маленькой комнаты, безжалостно светят два фонаря, сделавшие бы честь средней зенитной батарее. Вид из окна импрессионистический; внешний мир размыт горячей водой, постоянно капающей и стекающей струйками по стеклу. Бесконечные потоки воды, обрушивавшиеся на красные камни пола, обеспечивали потогонному жару фон из жутких звуков. Сквозь густой пар едва виднелось тело Чарли в бледно-розовых и белых пятнах, обернутое небольшим хлопчатобумажным полотенцем в полоску.

– Отличная идея, – сказал Чарли. Он был на шесть дюймов ниже и смотрел на меня яркими близорукими глазами, сейчас блестевшими больше обычного. – Просто отличная! – Энтузиазм Чарли мне льстил. – Я принес тебе кое-что из одежды. Белую рубашку… это Рэджа. Я подумал, что у вас с Рэджем приблизительно один размер. Носки и старые парусиновые туфли десятого размера. Мне они велики.

Кто-то с громким всплеском прыгнул в бассейн с холодной водой.

– Турецкие бани, – проговорил Чарли, – и поспи здесь, если хочешь.

Боль начинала выходить через поры. Я сказал:

– Понимаете, мистер Кавендиш… – влажный жар обжег заднюю стенку легких, когда я открыл рот, – мне не к кому больше было обратиться.

– Все нормально. Да я бы не знаю что с тобой сделал, если б ты не пришел к своему дяде Чарли.

Это была наша шутка, точно такая же, как и строки из «Потерянного рая», процитированные Чарли в парной во время наших прошлых посещений. Чарли смотрел на порезы на моем лице и щеку в кровоподтеках. Вероятно, из-за пара они проступили отчетливее.

– Такое впечатление, будто ты попал в уборочный комбайн, – мягко заметил Чарли.

– Да, а теперь они прислали мне счет за повреждения.

– Продолжай. Какая наглость, – серьезно проговорил Чарли, потом издал свой скрипучий смешок.Мою ночевку в другом месте, а не у него, Чарли даже не рассматривал. Хотя турецкие бани – прекрасная терапия, я все еще был слаб, как нахлебавшийся воды котенок. Я позволил ему усадить меня в его «хиллман» 1947 года, запаркованный прямо у двери на Джермин-стрит.

Утром в субботу я проснулся в кровати Чарли – сам он провел ночь на диване. Стоял запах свежемолотого кофе, слышалось шкворчание жарящегося бекона, а большой камин, топившийся углем, достиг той степени совершенства, которой стремились подражать производители пластмассовых фасадов для электрических каминов.

Я не очень силен в угадывании чисел, поэтому, по самой грубой возможной оценке, сказал бы, что маленькая квартира Чарли вмещала три тысячи книг. В этом убеждало то, что ни в одной из комнат практически не просматривались стены. И однако мне не хотелось бы, чтобы у вас создалось впечатление, будто все это книжки в бумажной обложке типа «Бродяги из ущелья Покойника». Нет, именно из-за этих чудесных книг Чарли Кавендиш не приобрел после 1947 года новой машины.

– Ты проснулся, – сказал Чарли, входя в гостиную с большим белым кофейником. – Континентальной обжарки. Подойдет?

Я надеялся, что не превращаюсь в ту разновидность фанатиков, у которых, прежде чем предложить им чашку кофе, осведомляются, годится ли такая смесь.

– Отлично, – ответил я.

– Музыка тебе не помешает?

– Нет, она пойдет мне на пользу.