Секретное оружие обольстителя

Арес и раньше был не слишком привязан к отцу, а эта информация и вовсе вынудила его глубоко и бесповоротно возненавидеть родителя.

Сжимая кулаки, он бесстрашно бросил обвинение:

– Ты постоянно предавал мать. И с чего, собственно, ты присвоил себе право говорить о ее самых заветных желаниях теперь, когда она умерла? Да как ты смеешь?

Король закатил глаза.

– Ты отказываешься следовать долгу. И мне надоело нянчиться с тобой.

– Если ты так уж заинтересован в продолжении рода, я предлагаю тебе самому этим озадачиться. Зачем тебе я? Кроме того, я высказался предельно ясно: в мои планы это не входит.

– Почему я не удивлен? Ты просто слабак, был им, есть и останешься. Ты даже готов отказаться от трона.

Отец женился снова, причем довольно быстро, на женщине моложе Ареса. Сын спровоцировал скандал, отказавшись присутствовать на свадьбе. Государство пребывало в смятении. Королевские советники были вне себя.

– Репутация трона запятнана! – восклицал старший советник сэр Бартоломью. Он проделал путь до Нью-Йорка, чтобы предстать перед Аресом. – Королевство пошатнулось. Твой отец завел любовницу и осмеливается называть ее своей королевой. И утверждает, что, если она родит ему наследника, он займет трон в обход вас. Вы не можете этого допустить, ваше высочество!

– Как я могу этому воспрепятствовать?

Он живет на другом конце планеты, выполняет государственные обязанности и занимается благотворительностью. И да, по-прежнему наслаждается жизнью, насколько может. Пресса любит его и ненавидит короля.

Однако Арес не намерен осуждать отца, ему не интересны дворцовые игры.

– Вы должны вернуться в Атилию, – настаивал сэр Бартоломью, – вам надлежит жениться. Люди не видят выбора, а ваш отец продолжает называть вас принцем-плейбоем. Вот если бы вы вернулись и показали народу, что можете править страной, вести ее к процветанию.

– Я не тот король, которого ты ищешь. И никогда не стану. Не собираюсь продолжать порочную родовую линию. Хочу, чтобы род прервался. Если у отца появятся еще дети, мои соболезнования им, когда достигнут совершеннолетия.

Советник, побледнев, ушел. Арес вновь подумал о матери. Он отдал бы все на свете, чтобы еще раз услышать ее голос, увидеть грустную улыбку, ощутить нежное прикосновение.

«Ты должен жениться». – Он словно услышал ее, будто она сидела рядом, элегантная и добрая.

Как же он скучает по ней. Однако по стопам родителей не пойдет.

В кармане зажужжал телефон. Ну конечно, очередные приглашения на его любимые вечеринки, где можно забыть, что он наследник, продолжатель проклятого рода. Арес взглянул на свое отражение в зеркале. К его глубочайшему сожалению, он больше похож на короля, а не на мать.

Он расправил плечи, пока осанка не стала такой совершенной, как хотелось бы маме, если бы она его увидела сейчас. Ему нравилось представлять, что она все еще видит его.

И он пошел прочь, растворившись в манхэттенской ночи.

Глава 2

Пять месяцев спустя

– Беременна?

Пия Александрина Сан-Джакомо-Комб смотрела на старшего брата Маттео хладнокровно настолько, насколько позволяли способности.

Она практиковалась у зеркала месяц или два, но по-прежнему не была уверена, что достигла мастерства.

– Именно это я и сказала, Маттео. – Она призывала себя к спокойствию и сдержанности. Это она тоже репетировала.

– Ты же несерьезно? – возмутился брат с неподдельным ужасом.

Пия стояла перед широким письменным столом в библиотеке старинного особняка, принадлежавшего ее отцу с тех пор, как его предок Харди Комб оставил текстильную фабрику. Она не особенно вникала в лекции о великой истории своей семьи, как со стороны матери, так и со стороны отца. Ее родители любили читать друг другу лекции, будто их истории – сплошная череда сражений за превосходство.

На ней было платье, слишком тесное, чем хотелось бы. Черное траурное одеяние, в которое она облачилась шесть недель назад, когда умерла мать. Пия заметила, как недоверчивый взгляд Маттео остановился на ее предательски выпиравшем животе.

Мать за неделю до смерти тоже обратила внимание на то, что Пия «поправилась». Девушка давно поняла, что ей нужно держать вес под контролем, чтобы не подвергаться насмешкам матери. «Жир – это для бедных девочек, у которых нет никаких перспектив. – Легендарная Александрина Сан-Джакомо наставляла несчастную двенадцатилетнюю дочь. При этом ее великолепное лицо было невозмутимым, что еще больше усугубляло ситуацию. – Ты – Сан-Джакомо. У Сан-Джакомо не бывает щек бурундука. Полагаю, тебе стоит отказаться от сладостей».

После такого заявления Пия была полна решимости, если и не соответствовать невозможному стандарту грации и красоты матери, то, по крайней мере, избегать ее язвительных выпадов. Подростком она строго соблюдала диету, однако щеки упорно отказывались худеть и сами собой исчезли ближе к двадцати двум годам.

К сожалению, вскоре после этого случилась роковая поездка в Нью-Йорк.