Секретное оружие третьего рейха

В 1940–1941 годах для штурмовых орудий фирма «Алкетт» разработала шасси на несколько удлиненной базе T-IV (ходовая часть, ведущее колесо, ленивец) с использованием трансмиссии, бортовых передач и траков Т-III. На нем решили установить противотанковую 88-миллиметровую пушку, как на «Элефанте», или 150-миллиметровую гаубицу со стволом длиной 30 калибров. Двигатель в блоке с коробкой передач перенесли вперед, боевое отделение сместили к корме. Прислугу орудия спереди, с бортов и частично сзади защищали 10-миллиметровые бронещиты. Водитель располагался в бронерубке слева впереди.

88-миллиметровая самоходка «Насхорн» ( «носорог») поступала в войска с февраля 1943 года; до конца войны выпустили 494 единицы. Для противотанковой же борьбы ее бронирование было недостаточным, к тому же машина была излишне высокой. На южном фасе Курского выступа в составе 655-го тяжелого дивизиона истребителей танков воевали 46 «насхорнов».

150-миллиметровая самоходка «Хуммель» ( «шмель») производилась в 1943–1944 годах. Всего выпустили 714 машин. Ее фугасный снаряд весом 43,5 килограмма поражал цели на дистанции до 13 300 метров.

Самоходки числились в артиллерийских полках танковых дивизий, по 6 в тяжелой батарее самоходных гаубиц.

Кроме них, на вооружении вермахта имелись 12-тонные пехотные орудия калибра 150 миллиметров на базе 38(t).

Весной 1943 года на базе Т-III построили 100 машин, у которых пушку заменили огнеметом, выбрасывавшим горючую смесь на расстояние до 60 метров. 41 из них действовала на южном фланге Курской дуги.

В начале Второй мировой войны фирма «Цюндапп» выпустила гусеничную машину, которая именовалась «легкий грузовой транспортер». Разумеется, ничего общего с этим названием она не имела. То была танкетка высотой около 60 сантиметров. Несмотря на отсутствие водителя, машина маневрировала по изрытому полю, объезжала воронки, преодолевала окопы. Секрет оказался прост: водитель все-таки имелся, но он управлял машиной издали, находясь в тщательно замаскированном окопе. А его команды передавались на танкетку по проводам. Машина предназначалась для подрыва дотов и других укреплений линии Мажино и была целиком начинена взрывчаткой.

Наши воины столкнулись с усовершенствованной разновидностью «сухопутной торпеды» во время боев на Курской дуге. Тогда ее нарекли «Голиафом» в честь библейского героя, отличавшегося огромной физической силой. Впрочем, механический «голиаф» оказался таким же уязвимым, как и легендарный богатырь. Удар ножом или саперной лопаткой по проводу, и тихоходная машина становилась добычей смельчака. В свободную минуту наши солдаты иногда садились верхом на трофейное «чудо-оружие» словно на санки и раскатывали на нем, держа пульт управления в руках.

В 1944 году появилась «специальная машина 304», управляемая на этот раз по радио, с очередным зашифрованным названием «Шпрингер» ( «Шахматный конь»). Нес на себе этот «конь» 330 килограммов взрывчатки и должен был использоваться, как и «Голиаф», для подрыва советских минных полей. Однако развернуть серийное производство этих машин гитлеровцы не успели – войне пришел конец.

В 1939 году в воду съехал первый опытный образец четырехосного грузовика, в 1942 году поплыл первый бронеавтомобиль-амфибия «Черепаха». Но их количество не было сколько-нибудь значительным. Зато фантазия конструкторов продолжала бурлить.

Когда война уже близилась к завершению, на секретные испытания вышла очередная машина. На ее сравнительно коротких гусеницах возвышался 14-метровый сигарообразный корпус. Оказывается, то был гибрид танка и сверхмалой субмарины. Предназначался он для переброски диверсантов. Назвали его «Зеетойфель», то есть «Морской черт».

Машина должна была своим ходом сползти в море, нырнуть, скрытно подобраться к побережью противника, вылезти в удобном месте на сушу и высадить шпиона. Расчетная скорость – 8 километров в час на земле и 10 узлов в воде. Как и многие немецкие танки, «Морской черт» оказался малоподвижным. Давление на грунт было столь велико, что на мягкой илистой почве машина становилась беспомощной. В этом «земноводном» создании полностью отразилась абсурдность как самой технической идеи, так и диверсионного метода борьбы «из-за угла», к которому фашисты решили прибегнуть в конце войны.

Не лучше оказался и проект сверхтанка, созданного Порше в ходе воплощения наисекретнейшего «проекта 201». Когда на полигон Куммерсдорф под Берлином выкатили громоздкое чудовище… в деревянном исполнении, Порше, видимо, понимая, что заводы, перегруженные выполнением текущих программ, не примут к серийному выпуску эту слонообразную глыбу, названную в целях конспирации «Маус» ( «Мышонок»), сделал «ход конем» – пригласил на полигон Гитлера, с которым был в близких отношениях. Фюрер пришел в восторг от новой затеи «отца немецких танков».

Теперь все дружно были «за», и только в июне 1944 года построили два опытных образца: «Маус-А» и «Маус-Б» весом соответственно 188 и 189 тонн. Лобовая броня гигантов достигала 350 миллиметров, а максимальная скорость не превышала 20 километров в час.