Секретное оружие третьего рейха

Мне удалось математически показать, что при любых заданных углах места (то есть углах наклона цели к горизонту) для каждой конкретной дальности до цели числовое значение прицела и числовое значение дистанционной трубки взрывателя находятся в определенном соотношении. Это соотношение можно не только выразить в виде математической формулы, но и построить в виде графика непосредственно на прицельном барабане орудия. Тогда при подаче только одной команды, например при подаче команды значения трубки, можно будет одновременно установить и прицел и цифру дистанционного кольца трубки. Это означало, что из четырех команд, подаваемых орудийному расчету, одну можно исключить. Тем самым время, необходимое на подачу команд, уменьшится, и уменьшится довольно значительно, – по моим подсчетам, примерно на 25 процентов.

По составленным мной расчетным данным на четырех орудиях переоборудовали прицельные барабаны. Были проведены опытные стрельбы на полигоне близ Ленинграда. Результаты опыта подтвердили, что таким путем действительно можно сократить так называемое работное время при подаче команды на указанное число процентов. Однако требовалось сократить его еще больше».

Тем не менее и достигнутых результатов хватило для того, чтобы работой Ощепкова заинтересовались вышестоящие инстанции. В конце лета он был представлен командиром полка начальнику инспекции Управления противовоздушной обороны РККА И. Ф. Блажевичу. Тот захотел повидать новатора лично.

«А надо сказать, что к тому времени у меня уже зародилось много мыслей о путях усовершенствования техники зенитной артиллерийской стрельбы, и я рад был встретиться с инспектирующим», – продолжал свои воспоминания Ощепков.

Переговоры прошли успешно. Молодой специалист доложил, что по его твердому убеждению оптические приборы обнаружения из-за их ограниченного действия (ночь, туман, облака, малая дальность действия и т. п.) будут бессильны против самолетов на больших расстояниях, хотя сами по себе они могли бы иметь и высокую точность, и большую скорость работы. Обнаружение по звуку ненадежно, потому что звук относится ветром и имеет малую скорость распространения (330 метров в секунду), и в конечном счете величина звуковой энергии, доходящей до наблюдателя, не зависит от наблюдателя. Это не прожектор, позволяющий в крайнем случае увеличить силу света и тем поднять дальность его действия. Звук излучается самим самолетом, и чем дальше он от нас, тем меньшая доля звуковой энергии доходит до нас.

«К тому времени за рубежом различные фирмы начали „лепить“ всевозможные обнаруживающие системы, основанные на комбинации прожекторов, звукоулавливателей и автоматики, – проявляет свою осведомленность Ощепков. – Таковы, например, системы „Сперри“, „Когнед“ и др. За границей был поднят целый бум вокруг этих приборов. Они рекламировались на все лады как новейшие достижения техники обнаружения самолетов».

Прервем на время рассказ нашего прославленного конструктора, чтобы вставить в наше повествование одно существенное замечание. Итак, получается, рассказ Косырева о загадочной батарее, обнаруженной на болоте, имеет весьма существенное подкрепление – немцы действительно могли проводить подобные эксперименты. Но шли ли они впереди? Или просто, когда приспичило, пытались повторить зарубежные опыты?

Вернее всего второе предположение. А коли так, получается, что хваленые германцы не смогли избежать рецидива распространенной болезни.

Ведь и наша отечественная техника тоже ее не избежала. У нас, по примеру Запада, тоже, как уже упоминалось, начали строить перед войной различные системы «прожзвука», и многие, наверное, помнят, как во время парадов на Красной площади впереди зенитных орудий везли этакие «спруты» из причудливо изогнутых звукоулавливающих труб.

«У нас в полку такой техники еще не было, – продолжает Ощепков. – Мы видели ее тогда только на картинках в журналах и газетах. Но критику на нее уже успели навести, так как пришли к убеждению, что и эта хваленая техника упрется в дальность действия».