Секретное оружие третьего рейха

Итак, у каждого из нас своя биография. Несколько строк: дата рождения, место учебы, работы, семейное положение, партийная принадлежность, толика заслуг и точка. Желобок, в котором движется имя человека. Он был, жил, делал. Схема однообразна: и для знаменитостей, и для обывателей. Разве что у одних стены желобка ярко расцвечены, отделаны до мельчайших деталей. Биография других бледна и расплывчата. Несколько цифр, скудные факты, скорее напоминающие, что жизнь не состоялась, что человека, как щепку, подхваченную течением, влекло от одной преграды к другой. Что-то задержало его и заставило здесь работать, что-то сделало партийцем, что-то – участником войны. И все же за этим смутным рисунком проглядывает четкая линия, ведущая от рождения к смерти. То, что поддается позднейшему описанию.

Описывать жизнь этого человека казалось делом необычайно трудным. У него было множество биографий. Точнее говоря, первые сорок пять лет его жизни изучены досконально. У историков почти не возникает вопросов. Первая дата: 17 июня 1900 года. Семья: сын сержанта. Первые скупые записи: полевой артиллерист времен Первой мировой, позднее поместный инспектор. Первый подвиг: убийство своего школьного учителя. Первый арест: год тюрьмы. Партия. Сплочение рядов, агитация, партийные списки. 1929 год. Свадьба. А в «свадебных генералах», свидетелем на свадьбе, – сам «Адольф-законник». Многим немцам имя это уже известно, они гордятся своим Адольфом. Первый ребенок. Потом еще девять детей. Продвижение по службе. «Золото партии». Сперва Hilfskasse – фонд помощи тем, кто пострадал в уличных боях с «красными». Затем – Фонд Адольфа Гитлера. Огромные финансовые потоки: налоги, пожертвования, принудительные взносы. И постоянные конкуренты, которых надо опередить, перехитрить, подавить. Новая недвижимость, новые страны, людской мусор: славяне, евреи, пленные. Прозвища: «серый кардинал», «железный канцлер», «Макиавелли за письменным столом». Титул: Секретарь Фюрера. Ответная услуга: свадьба Гитлера. А в «свадебных генералах», свидетелем на свадьбе, – он, Мартин Борман. Это было 29 апреля 1945 года.

Новая же жизнь начинается вечером 1 мая. Бормана видели на улице. Он выбрался из бункера. Он куда-то шел. Он был уверен, что спасется. Он отправил телеграмму Карлу Деницу, новому президенту Рейха. Он спешил встретиться с ним. И тут человек по имени Мартин Борман исчезает. Впрочем, его еще подвергают заочному суду, приговаривают к смертной казни. Но кто видел этого человека? Никто.

Зато на свет появляется целая россыпь призрачных фигур. У каждой – своя судьба. И каждая продолжает жизнь Мартина Бормана. Кто он теперь? Манфредо Берг? Курт Гауч? Ван Клоотен? Хозе Пессеа? Луиджи Больильо? Элиезар Гольдштейн? Йозеф Яны? Мартини Бормаджоне?

Где он скрывается? В одном из монастырей Северной Италии? Или же в Риме, в францисканском монастыре Сант-Антонио? Или в бенедектинском аббатстве на северо-востоке Испании? Или стал миллионером в Аргентине? Или ксендзом в Польше? Или обосновался в Чили?

Что стало причиной его смерти (а в факте оной в начале девяностых уже почти не сомневались)? Рак желудка? Рак легких? Цирроз печени?

Где он похоронен? В парагвайском городке Ита? В безымянной могиле на земле Альбиона? В роскошном склепе на римском кладбище Верано?

Когда это было? В 1952 в Италии? Или в 1959 в Парагвае? Или в 1973 в СССР? В Аргентине в 1975? В Великобритании в 1989? А может быть, он погиб от взрыва снаряда еще в тот памятный всем историкам вечер, 1 мая 1945 года, и дальнейшие контуры биографии – лишь невольные измышления специалистов и любителей сенсаций?

Со временем из сотен версий, живописавших послевоенную участь Бормана, три стали казаться ученым самыми правдоподобными.

Первая версия. Борман бежал в Южную Америку на борту немецкой подлодки. Он прихватил с собой «золото партии», надеясь вдали от Европы утвердить новый – Четвертый – Рейх. Он поселился на ранчо близ границы Бразилии и Парагвая. Ему принадлежали здесь тысячи квадратных километров земли.

Вторая версия. Борман выбрался из бункера. Он спешил к Деницу, чтобы передать завещание фюрера. Внезапно появились красноармейцы. Они остановили его, но, не узнав, отпустили. Борман спешил, но впереди опять заметил солдат. Русские были повсюду. Борман растерялся. Скрыться было уже нельзя. Отправляясь в путь, он прихватил с собой капсулу цианистого калия, и теперь, когда положение было безвыходно, оставалось лишь воспользоваться ей. Он проглотил яд. Его тело было найдено, не опознано, погребено. Борман продолжал жить в умах людей и в обличье Бормаджоне, Гольдштейна, Берга…

И, наконец, третья версия.

Повернувшись к своей секретарше, Эльзе Крюгер, он сказал: «До свидания!» Распахнул дверь, вышел. Так исчез человек, которого многие называли «гитлеровским Мефистофелем».