Секретные алмазы Сталина

«До продажи драгоценностей цивилизованным путем мы все еще не доросли, и падение цен, вызванное на рынке бриллиантов более чем неудачной торговлей ими Коминтерном и другими учреждениями, имеет в будущем под собой достаточные основания». И далее: «Следует немедленно прекратить разовые продажи художественных ценностей и бриллиантов через сомнительных лиц, рекомендуемых начальником Гохрана… Вместо этого необходимо срочно создать картель для совместной продажи бриллиантов, лучше всего с „Де Бирсом“. Синдикат этот должен получить монопольное право, ибо только таким путем можно будет создать успокоение на рынке бриллиантов и начать постепенно повышать цену»[133].

Во второй половине 1920-х годов начинается активный процесс выдавливания из бриллиантового трафика агентуры Коминтерна и людей Л. Троцкого соратниками Сталина. В 1926-м с поста наркома финансов (в чьем ведении тогда находился Гохран) был смещен Григорий Сокольников (настоящее имя Гирш Бриллиант, креатура Троцкого)[134], а в сентябре 1927 года сам Троцкий был исключен из кандидатов в члены Исполкома Коминтерна и практически утратил все возможности влиять на политические и финансовые процессы в СССР. С этого времени экспортный бриллиантовый трафик был поделен на две ветви: первая, относительно легальная, досталась Наркомату внутренней и внешней торговли СССР, который в августе 1926 года возглавил человек Сталина Анастас Микоян. А вторая — полностью секретная — контролировалась спецслужбами.

Организация бриллиантового трафика изменилась, но задачи и вектора развития остались прежними. Бриллианты и алмазы, пригодные для бриллиантовой огранки, рассматривались исключительно как экспортный товар и залоговый актив:

«Народный комиссариат внешней торговли.

Совершенно секретно.

17 июня 1931 г.

В валютную комиссию СТО.

Член Коллегии Наркомвнешторга, тов. Краевский, ездивший за границу для реализации картин, одновременно выяснял возможность реализации нашего алмазного фонда.

При сем прилагаю копию записки по этому поводу, представленную мне т. Краевским по возвращении из-за границы.

Тов. Краевский вполне обоснованно настаивает на том, что метод калькулирования наших бриллиантовых и алмазных ценностей неправилен и делает этот фонд неликвидным при нынешнем состоянии рынка.

Я поэтому полагаю необходимым рекомендовать в срочном порядке назначить авторитетную комиссию из представителей НКФина, Госбанка и НКВТ, которая вместе со специалистами пересмотрела бы цены алмазного фонда, приблизив их к существующим на мировом рынке.

Без этого реализация фонда или заклад его в банке совершенно немыслимы.

Народный комиссар А. Розенгольц»[135].

Аркадий Павлович Розенгольц

Это письмо Розенгольца показывает, что, несмотря на прекращение хаоса коминтерновских поставок, проблемы с оценкой алмазных активов продолжали оставаться актуальными. Иначе и быть не могло по причине перманентного уничтожения советскими карательными «органами» русских ювелиров и алмазных дилеров дореволюционной эпохи, тех, которые не смогли вовремя покинуть страну.

Аналогичная проблема существовала и в спецслужбах. Вот фрагмент из протокола допроса Генриха Ягоды[136] от 2 апреля 1937 года:

«Вопрос: Операции по бриллиантам были секретными?

Ответ: Для иностранного государства — да, если б они знали, что продает советское государство. А так как они знали, что Лурье является частным лицом и Френкель тоже частным, то секретность отпадала.

Вопрос: А что, Френкель знал, что Лурье является сотрудником НКВД?

Ответ: Да, конечно, знал. Я это припоминаю.

Вопрос: Почему вы Лурье разрешали производить операции через заведомых шпионов?

Ответ: Потому что Френкель только подозревался в шпионаже.

Вопрос: Вы знали, через кого Лурье реализует бриллианты? Он же вам докладывал предварительно, через кого он намечает производить свои операции.

Ответ: Да, я вам указал, через Френкеля, Оппенгеймера, Герштейна и Берензона.

Вопрос: Почему вы санкционировали Лурье продажу именно этим людям?

Ответ: Это крупные бриллиантщики, и они платили лучше.

Генрих Григорьевич Ягода

Вопрос: Это неверно. Вы имели сигналы от ряда организаций, в частности от Кустэкспорта, о том, что Лурье, войдя в личные сделки с этими скупщиками, продает им бриллианты ниже их стоимости?

Ответ: Мне никогда Кустэкспорт подобные заявления не делал. Поправляю, Кустэкспорт мне писал, что Лурье продает бриллианты дешевле, чем Кустэкспорт, но это, по-моему, было неправильно, неверно, так как при сличении качество бриллиантов оказалось разным»[137].

Эрнст Оппенгеймер