Секретные бункеры Кёнигсберга

Из воспоминаний А. М. Кучумова.

Диктофонная запись. Август 1990 года

«…Нас эта комната как-то сразу привлекла. Разобрали паркетный пол, под ним старые перекрытия, как и полагается, в четыре кирпича. Дальше шел слой бетона, сантиметров 10–15.

Пробили бетон, пошел песок. Причем в песке попали куски битого черного шифера, которым были, как известно, покрыты крыши замковых построек, маленький осколок от фарфоровой куколки — традиционной немецкой детской игрушки…

Солдаты пробивали в подвале, примыкавшем к „Блютгерихту“, стену из булыжников, чтобы снизу проникнуть в замурованное помещение… Любопытно, что, когда они вывернули несколько каменных глыб в песчаной засыпке, попался кусок истлевшей газеты с готическим шрифтом. Обрывок этот не содержал ни дат, ни цифр, поэтому определить время, когда газета могла попасть туда, было невозможно…

Копали дальше. В песке обнаружили двухметровый металлический стержень, вроде как часть какой-то арматуры… Сделать больше в тех условиях мы ничего не смогли…»

До сих пор остается загадкой, как попали в толщу песка предметы, имевшие явно более позднее происхождение, чем можно было предполагать по конструктивным особенностям этой части сооружения. Никакого сомнения нет в том, что здесь велись какие-то скрытые строительные работы, причем велись очень тщательно, аккуратно и квалифицированно. Ведь нужно было не только засыпать грунт в имевшиеся полости, но и сделать так, чтобы снаружи (как со стороны комнаты, так и со стороны смежного подвала) не оставалось никаких признаков проведенных работ.

Но самое интересное, читатель, я приберег напоследок. Дело в том, что Анатолий Михайлович обратил внимание на две чрезвычайно существенные детали, связанные с «комнатой со сводами», которые делают наши подозрения еще более обоснованными.

Деталь первая. В центре потолка комнаты № 101, в том месте, где своды образуют так называемый замок, торчал массивный кованый крюк толщиной не менее трех сантиметров. Трудно даже предположить, что можно было подвешивать на таком толстом крюке в маленькой комнатке с высотой потолка около трех метров. Для люстры, даже самой массивной, такого мощного крюка не требовалось. Тогда для чего же? Может быть, для того, чтобы закрепить на нем систему подъемных механизмов с блоками и лебедкой, а затем осторожно опускать тяжелый груз в вырытую внизу шахту? К сожалению, ответа на этот вопрос до сих пор нет.

Деталь вторая. Со стороны коридора, проходящего вдоль всей анфилады, именно в этой части стены, которая прилегала к интересующей нас комнате, была массивная железная дверь, ведущая в… никуда. Сплошная кирпичная кладка наглухо замуровывала дверной проем. Как раз в том месте, где у Фридриха Ларса на схеме стоят знаки вопроса. В связи с этим Кучумов при нашей последней встрече вспоминал о найденном после войны письме доктора Роде профессору Циммерману, тайному советнику, работавшему в берлинском музее Кайзера Фридриха — культурном центре христианского, византийского, азиатского и исламского искусства, имевшем богатую картинную галерею и нумизматический кабинет.