Читаем Секретные операции царских спецслужб. 1877-1917 гг. полностью

Наш царь – Мукден, наш царь – Цусима,Наш царь – кровавое пятно,Зловонье пороха и дыма,В котором разуму – темно…Наш царь – убожество слепое,Тюрьма и кнут, подсуд, расстрел,Царь-висельник, тем низкий вдвое,Что обещал, но дать не смел.Он трус, он чувствует с запинкой,Но будет, час расплаты ждет.Кто начал царствовать – Ходынкой,Тот кончит – встав на эшафот.

А стихотворение «Николаю Последнему» заканчивалось словами: «Ты должен быть убит, ты стал для всех бедой».

Надо ли говорить, что негласный надзор за Бальмонтом продолжался и за границей.

В Россию он вернулся лишь 5 мая 1913 г. и тут же чуть было не попал за решетку за стихи в сборнике «Злые чары», которые были опубликованы еще в 1906 г.

Перечень поэтов и писателей, арестованных или просто состоявших под надзором, можно продолжать еще долго. Но, как уже говорилось, среди них не было ни одного бомбиста, ни одного революционера. Кто-то что-то написал неположенное, кто-то что-то сказал, не с тем дружил…

<p>Эпилог</p>

С 1917 по 1991 г. происходила героизация революционного подполья России. Ну а пришедшие в 1991 г. к власти «либералы» решили взять реванш и попросту переписали историю, меняя знаки с плюса на минус и наоборот.

Имеет место и попытка реабилитации царской охранки. Кое-кто, как, например, историк В.С. Брачев, делает это осторожно: «Люди среди них были разные. Разными были и причины, приведшие их в “Охранку”. Разным было и отношение к делу. Но не о том сейчас речь. Важнее уяснить другое: в отличие от революционеров, эти “провокаторы”, среди которых было немало настоящих мастеров своего дела, не расшатывали, а укрепляли государство, работали не против, а за него. И за это им многое, особенно теперь, с позиции сегодняшнего дня, может и должно проститься»[131].

Ну а другие открыто называют руководство Департамента полиции «рыцарями империи» и т. п.

Увы, реальных рыцарей в охранке попросту не было. Чуть ли не половина «рыцарей империи» – это ренегаты-революционеры, предавшие своих товарищей. Этнических русских среди «рыцарей империи» мало, в основном евреи и поляки. Правда, среди жандармов попадались и бывшие гвардейские и армейские офицеры, выкинутые оттуда за мерзкие деяния. Разные там корнеты Отлетаевы. Замечу, что среди революционеров было на порядок больше офицеров. Причем они шли в революцию по своим убеждениям, а не потому, что их взашей выгнали из армии.

Взамен реальных жандармов нам подают персонажей типа Фандорина. Нет, я не собираюсь хулить произведения Акунина, многие из них я с удовольствием читал во время отдыха. Но, увы, в Интернете начались поиски прототипа Фандорина. Особенно усердствуют интернетовские дамочки. Ах, как им хочется найти «рыцаря без страха и упрека» в жандармском мундире. В худшем случае они готовы считать Фандорина собирательным образом.

Увы, сколько бы ни собирали Рачковского с Азефом, Жученко со Столыпиным, Курлова с Герасимовым и т. д., Эраст Фандорин все равно не получился.

Попробуем подвести некоторые итоги. В царствование Николая II в России была создана грандиозная система охраны царя на суше, море и в воздухе, равной которой не было в истории человечества, по крайней мере до 1991 г.

Какова же была ее эффективность? В узком смысле система работала безукоризненно. С 1894 по 1917 г. все покушения на царя были пресечены на стадии планирования, или революционеры сами отказались от них. Ни разу жизнь царя или его жены и детей не подвергалась ни малейшей опасности.

Однако в широком смысле охрана царя сыграла негативную роль в истории России. Она легла тяжелой ношей на бюджет империи. Пока еще ни одни историк не посчитал, во что обходилось России содержание семейства Романовых и его охрана. По моей грубой оценке эта сумма соизмерялась с затратами на Черноморский флот в 1894–1910 гг.

И это не всё. Царская охранка, получив огромные средства и полную безнаказанность, стала играть в свои игры. Хвост начал вертеть собакой. Руководители Департамента полиции, используя агентов-провокаторов, стали создавать свои подпольные типографии, а затем успешно их ликвидировать. Начались взаимные разборки с убийством министров и конкурентов в жандармских мундирах. Само собой, не обошлось и без финансовых афер, особенно в этом преуспело руководство зарубежной агентуры. Оно же устроило и ряд несанкционированных правительством внешнеполитических авантюр.

Перейти на страницу:

Все книги серии Военный архив

Нюрнбергский дневник
Нюрнбергский дневник

Густав Марк Гилберт был офицером американской военной разведки, в 1939 г. он получил диплом психолога в Колумбийском университете. По окончании Второй мировой войны Гилберт был привлечен к работе Международного военного трибунала в Нюрнберге в качестве переводчика коменданта тюрьмы и психолога-эксперта. Участвуя в допросах обвиняемых и военнопленных, автор дневника пытался понять их истинное отношение к происходившему в годы войны и определить степень раскаяния в тех или иных преступлениях.С момента предъявления обвинения и вплоть до приведения приговора в исполните Гилберт имел свободный доступ к обвиняемым. Его методика заключалась в непринужденных беседах с глазу на глаз. После этих бесед Гилберт садился за свои записи, — впоследствии превратившиеся в дневник, который и стал основой предлагаемого вашему вниманию исследования.Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.

Густав Марк Гилберт

История / Образование и наука

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе
1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе

Что произошло на приграничных аэродромах 22 июня 1941 года — подробно, по часам и минутам? Была ли наша авиация застигнута врасплох? Какие потери понесла? Почему Люфтваффе удалось так быстро завоевать господство в воздухе? В чем главные причины неудач ВВС РККА на первом этапе войны?Эта книга отвечает на самые сложные и спорные вопросы советской истории. Это исследование не замалчивает наши поражения — но и не смакует неудачи, катастрофы и потери. Это — первая попытка беспристрастно разобраться, что же на самом деле происходило над советско-германским фронтом летом и осенью 1941 года, оценить масштабы и результаты грандиозной битвы за небо, развернувшейся от Финляндии до Черного моря.Первое издание книги выходило под заглавием «1941. Борьба за господство в воздухе»

Дмитрий Борисович Хазанов

История / Образование и наука
1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука