Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа

Третье. О факте подготовки протокола не ставились в известность политические и государственные инстанции Советского Союза. Молотов не имел должным образом оформленных полномочий на его подписание. Протокол был изъят из процедуры ратификации и не утверждался законодательными или исполнительными органами страны.

Четвёртое. Будучи принят в обход внутренних законов СССР и в нарушение его договорных обязательств перед третьими странами, протокол в юридическом смысле являлся изначально противоправным документом, представлял собой сговор, выражавший намерения подписавших его физических лиц.

В таком случае государство не может нести никакой моральной или юридической ответственности за сговор физических лиц. Соответственно и Съезд народных депутатов не компетентен давать оценку этому акту, тем более, что факт его существования так и не был установлен.

Наконец, пятое. Метод выработки протокола и примененные в нем категории и понятия («территориально-политическое переустройство» и прочие) были явным отходом от ленинских принципов советской внешней политики.

Ну, почему же? Ленинские принципы внешней политики вовсе не отрицали силового вмешательства в дела суверенных стран. Азербайджан был суверенным государством, отколовшимся от Российской империи, однако в 1920 г. страна была оккупирована Красной Армией. Та же участь постигла Грузию и Армению. И как быть с ленинской идеей экспорта революции в Европу через труп панской Польши?

Верно, что народы Украины и Белоруссии возвратили себе территориальную общность. Но разве по тем же общечеловеческим меркам нельзя понять и чувства тех, кто оказался бессильной игрушкой более сильных, кто через призму содеянных Сталиным несправедливостей стал оценивать всю свою последующую историю?

Встав на путь раздела добычи с хищником, Сталин стал изъясняться языком ультиматумов и угроз с соседними, особенно малыми, странами. Не счел зазорным прибегнуть к силе оружия — так произошло в споре с Финляндией. В великодержавной манере осуществил возвращение в состав Союза Бессарабии, восстановление Советской власти в республиках Прибалтики. Все это деформировало советскую политику и государственную мораль.

Наверное, впервые о событиях трудного предвоенного времени говорится в столь жестких и безоговорочных формулировках. Но когда-то должна была быть сказана вся правда, даже самая горькая.

В этих абзацах заключён, как говорят политтехнологи, меседж всего послания. Итак, жертвами сталинского преступления объявлены Бессарабия и прибалтийские республики (до кучи и Финляндию записали в пострадавшие). Вообще-то никакой прямой связи между возвращением Москвой ранее утраченных территорий и советско-германским Договором о ненападении нет. Но идеологической атаке подвергся именно этот договор. Почему? Все очень просто. Если прямо обвинить СССР в оккупации Прибалтики, то придется доказать что советские гарнизоны были размещены в Прибалтике без соответствующих договоров, а парламенты этих стран не принимали решения о вхождении в состав СССР. Придется отрицать то, что у населения этих нищих карликовых бантустанов, где правили фашистские диктаторы, не было стремления установить советскую власть, что забитые батраки не хотели скинуть со своей шеи помещиков, а голодные безработные не желали иметь работу.