Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа

К мелочам я придираться не буду: ну, не знает Безыменский, что такое демаркация и делимитация границы, потому и пишет какую-то чушь о двух «подлинных протоколах» в виде книг с описанием границы между госграницей СССР и «госграницей интересов» Германии. Еще бы он потрудился объяснить, что значит «госграница интересов» — вот это было бы весело.

Отборный бред Безыменский начинает нести, когда он сравнивает «копии Панина» с фотокопиями из коллекции фон Леша. Разберем его по пунктам:

1. То, что текст «копий Панина» и копий из коллекции фон Леша на 100 % идентичны, весьма радует. Видимо, фальсификаторы научились перепечатывать документы, не путаясь в датах, фамилиях и орфографии. Впрочем, поскольку «копий Панина» ни кто не видел, я все-таки сомневаюсь и в этом.

2. Очень мне интересно, как «заверенные копии Панина» могли снять подозрения с подписей Молотова, сделанных латиницей? Это каким же придурком надо быть, чтобы утверждать, будто Панин скопировал не только текст «секретного протокола», но еще и подпись Молотова латиницей на копию проставил? Один кретин это написал, тысячи дебилов больше 10 лет читают его книжонку, и никто не понимает, что это полнейшая ахинея! Книжка Безыменского, все же способна внести вклад в науку. В медицинскую. Представления о масштабах старческого маразма она расширила весьма значительно.

3. То, что «панинские копии» изготовлены на той же пишущей машинке, что и микрофильмы фон Леша — это, конечно, открытие. Я считал, что сфотографировать пишущей машинкой нельзя, даже если это машинка «для самых важных работ». Но если отнестись к словам Безыменского серьёзно, то фальсификаторы попадают в весьма щекотливую ситуацию: что произойдет, если выяснится, что один из этих документов фальшивый? Если будет установлена подложность «копий Панина», то выходит, что и копии Леша тоже фальшивые, поскольку изготовлены с помощью той же машинки. Если же не акцентировать внимание на том, что оба документа отпечатаны на одной машинке, то даже разоблачение панинской «копии» не подорвет веру в подлинность немецких микрофильмов. Правда, Безыменский ничем не рискует, ибо копии Панина, повторюсь, никто никогда не видел. В любом случае, даже если они изготовлены с использованием одной пишущей машинки, это не доказывает их подлинности. Разве фальсификаторы не могли использовать для изготовления «заверенных копий» ту же машинку, что и в 1946 г.?

4. Как родичи Панина могут подтвердить аутентичность его подписи — они что, эксперты-графологи? Это как раз тот случай, когда можно провести экспертизу, сравнив подпись Панина на «заверенной копии» с его подписью на множестве других документов, которых наверняка тысячи сохранились в архивах МИД. Отсюда следует вывод, что подпись Панина никто не удостоверял. Кстати, почему никто не обратился к родичам Молотова, чтобы те засвидетельствовали аутентичность подписи Молотова латиницей? Вот это был бы цирк.

Далее рассказ Безыменскощ обрастает все новыми и новыми подробностями:

В президентском архиве хранились секретные документы партии. При этом степень секретности архивов была различной: просто секретные, совершенно секретные, далее — особой важности, или — о, эти партийные эвфемизмы! — документы ОП, т. е. «особой папки». Собственно говоря, «папок» как таковых не существовало. Это было просто обозначение высшей степени секретности для особо важных решений Политбюро ЦК. Они обозначались в протоколах так: сначала порядковый номер в повестке дня. Затем — чей вопрос (Министерства обороны или МИД и т. д.). Наконец, краткая формула в скобках: «смотри особую папку». Однако, оказывается, существовала еще одна специфическая степень секретности. Она называлась «закрытым пакетом». Это действительно был большой пакет с соответствующим номером (проставлялся от руки). Он опечатывался или заклеивался в Общем отделе тремя или пятью печатями и обозначался буквой «К» («конфиденциально»).