Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа

«На случай возникновения германо-польского конфликта, который при сложившемся положении нельзя было исключать, была согласована демаркационная линия». Эту демаркационную линию, соответствующую директивам Гитлера, соответствующую директивам Гитлера относительно разграничения сфер интересов, Риббентроп в общих чертах нанес на карту. По его собственным словам она проходила вдоль рек Рыся (правильно: Писса. — И. Ф.), Буг (Висла. — И. Ф.), Нарев, Сан… Так выглядела демаркационная линия, которой надлежало придерживаться в случае, если бы дело дошло до вооруженного конфликта с Польшей.

Я привёл всего пол-абзаца — но сколько же здесь путаницы! Фляйшхауэр смешала в одну кучу сведения о трех различных переговорах. По общепринятой версии событий сферы влияния делили Молотов с Риббентропом в августе 1939-го, демаркационную линию от имени командования вермахта согласовывал с наркомом обороны Ворошиловым германский военный атташе генерал Кестринг 21 сентября, а пресловутую карту якобы Сталин и Риббентроп подписали 28 сентября. Что касается свидетельства Риббентропа на Нюрнбергском процессе, то если речь 23 августа 1939 г. шла о демаркации по реке Писса, и эта линия якобы была нанесена на карту, то как могло появиться подписанное Шуленбургом разъяснение к «дополнительному секретному протоколу», датированное 28 августа 1939 г., где как раз уточнялась граница сфер интересов по реке Писса, ранее не удостоившейся упоминания в основном документе? Но при этом немецкий историк дотошно поправляет рейхсминистра, что река Рыся на самом деле называется Писса, и дополняет, что он упустил в своем перечислении Вислу. Правда, непонятно, почему она вставляет ее между Наревом и Бугом, хотя как раз Буг в «секретном протоколе» от 23 августа не упоминался, что является существенным географическим проколом.

Сочинение Ингеборг Фляйшхауэр — это лоскутное одеяло, слепленное из мифов, фрагментов подлинных документов и свидетельств, которые сочетаются с самыми низкопробными фальшивками и домыслами автора. Дело при этом усугубленное массой ошибок, путаницы и подтасовок. Между тем «историки» в один голос признают его единственным фундаментальным исследованием по истории советско-германского договора о ненападении. Что же касается «секретных протоколов», то Фляйшхауэр даже не пытается усомниться в их подлинности. Но это следовало сделать хотя бы для соблюдения ритуала, ведь она писала свою книгу еще до того, как были найдены «оригиналы» протоколов, и даже до того, как Съезд народных депутатов признал факт их существования. Я очень невысоко оцениваю умственный уровень лиц, считающих себя учеными-историками, но, по-моему, книга Фляйшхауэер вообще не имеет ни малейшего отношения к исторической науке, ибо в ней грубо попираются самые основные принципы научного познания.

Я могу ещё долго избивать банду фальсификаторов истории, находя все новые и новые противоречия в состряпанных ими «секретных протоколах» Молотова — Риббентропа и сопутствующих фальшивках, но не буду лишать любознательного читателя удовольствия сделать это самостоятельно. Разоблачение исторических фальшивок — увлекательнейшее дело! Если мое исследование будет опубликовано, вряд ли следует ожидать реакции на него представителей официальной науки — они великолепно научились не замечать, когда их тыкают мордой в дерьмо. Не надеюсь я и на то, что созданная недавно указом президента Медведева комиссия по противодействию фальсификации истории, потребует исправить школьные учебники истории, исключив из них упоминание о «секретных протоколах» (кстати, в этой комиссии заседают патентованные фальсификаторы истории вроде профессора брехологии Сванидзе!). Но зато следует ожидать, что по случаю юбилея «сговора Молотова — Риббентропа» историки порадуют нас своими новыми открытиями — будет много поводов уличить их во лжи.

ИСТОРИКИ