Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа

Плюс 2 экземпляра копии этого протокола.

IV. Документы по Англии и США

1. Подлинный Секретный протокол конференции представителей СССР, Великобритании и] США, состоявшейся в Москве с 29 сентября по 1 октября 1941 года (на русском и английском языках). Плюс 1 экземпляр копии этого протокола, ___ апреля 1946 года.

Сдал: Д. СМИРНОВ.

Принял: Б. ПОДЦЕРОБ.

Настоящий смех вызывает то, что в «записке», представленной Яковлевым, значилось: «подлинный секретный дополнительный протокол». Сам текст этой записки сфабрикован настолько тупо, что сразу выдает фальсификацию. На кой хрен во внутренней переписке два мидовских чиновника будут подчеркивать, что один передает, а другой принимает именно «подлинники» документов? Неужели помимо «подлинников» в сейфе Молотова могли лежать подделки? В документоведении вообще не существуют понятия «подлинник», «фальшивка» или «фотокопия» (вспомним «показания» Вайцзеккера в Нюрнберге). Чиновники оперируют понятиями «оригинал» и «заверенная копия». Давайте заглянем в текст советско-германского договора о ненападении, последняя строка которого гласит: «Составлен в двух оригиналах, на немецком и русском языках, в Москве, 23 августа 1939 года».

Словом «подлинник» оперируют по большей части эксперты-искусствоведы, в задачу которых входит определить подлинность художественного произведения, и которые действительно по роду своей деятельности имеют дело с подделками. Так что у Яковлева, состряпавшего фальшивку, имела место оговорка по Фрейду.

Яковлев в своем докладе Съезду утверждал, что в «служебной записке Смирнова — Подцероба» упоминался «секретный протокол» от 23 августа 1939 г. и 14 несекретных документов, не относящихся к делу. А через три дня к моменту публикации записки, уже ставшей актом, список переданных Подцеробу документов, «относящихся к делу», возрос до восьми.

Колоссальный прокол у Яковлева вышел насчет «заверенных копий». Как следует из его выступления, в апреле 1946 г. Смирнов передал Подцеробу оригиналы протокола «плюс три копии». Эти «плюс три копии» потом куда-то испарились. И вдруг в архиве МИД обнаружены некие «заверенные копии» протоколов. Заверить копии, по идее, мог только Молотов. Но Яковлев не упоминает, кто заверил копии, утаив тем самым важнейшую информацию. При этом он брешет, что «как показала экспертиза, эти копии относятся к молотовским временам в работе МИД СССР». Неужели в молотовские времена не принято было отмечать дату заверения документа, чтобы потом это делали эксперты? Видимо, злодей Молотов предвидел, что через 40 лет пламенный борец с тоталитаризмом Яковлев начнет его разоблачать, и поэтому, наплодив с совершенно непонятной целью «заверенных копий», он специально не датировал их. Всё ясно — заметал следы! Но демократическая экспертиза раскусила козни коварного сталиниста, да к тому же за одну ночь. Кстати, рассматриваемый нами акт тоже почему-то не датирован и не имеет канцелярских реквизитов, даже входящего номера. Уже одно это полностью разоблачает фальшивку.

Зачем вообще потребовалось копировать «секретные протоколы»? Копии секретных документов изготавливаются не от нечего делать, а для конкретной работы, для определенного должностного лица. Причем на копии в данном случае даже делают пометку: вернуть такого-то числа, по возвращении уничтожить. Вопрос заключения внешнеполитических секретных договоренностей находится в компетенции первого лица государства и министра иностранных дел. Следовательно, кроме Молотова и Сталина эти копии никому в принципе не были нужны, а они вполне могли воспользоваться оригиналами, не посвящая в величайшую тайну XX века машинистку из секретариата (или Молотов лично набивал на пишущей машинке копии?).