Секретные протоколы, или Кто подделал пакт Молотова-Риббентропа

После развала Советского Союза утилитарная нужда в «секретных протоколах» вроде бы отпала, и потому на Западе интерec к этой теме разом спадает. Но в новой Польше, Литве, Латвии, Эстонии «преступный сговор» Молотова — Риббентропа остается важнейшим блоком государственной идеологии, краеугольным историческим мифом, фактором внешней и внутренней политики. Сами посудите: новым прибалтийским режимам нужна хоть какая-то идеологическая база для притеснения русских «неграждан», основание для требования с Москвы компенсации за годы «оккупации». Поляки с энтузиазмом предались своей любимой русофобии, и так же не прочь стрясти с нас деньги. Поэтому уже при Ельцине работа по наращиванию комплекса фальшивок в поддержку «секретных протоколов» была продолжена, тем более что яковлевские суррогаты 1989–1990 гг. в виде «заверенных копий» и «служебных записок» выглядели крайне сомнительно. Недаром Яковлева, Лебедеву, Афанасьева и прочих пропагандистов антисоветских мифов, продолживших свою грязную работу в 90-е годы, осыпали государственными наградами Польши, прибалтийских республик и подкармливали жирными заграничными грантами на «научные исследования». Да и для внутреннего использования антисоветская пропаганда оказалась востребована уже после свержения советской власти. Тому пример — суд по делу КПСС.

Анализировать польские и прибалтийские пропагандистские источники последних 20 лет по «секретным протоколам» нет никакого смысла — это либо клинический бред, либо художественная интерпретация, базирующаяся на старых постулатах. А вот отечественные издания «научно-фундаментального» характера весьма полезны, ибо дают хорошую пищу для новых разоблачений. Ведь что толку разгромить статейку в бульварной прессе? Фальшивки обычно сначала обкатываются в масс-медиа, и если затея не срабатывает, «серьезные историки» всегда имеют возможность откреститься от этой провокации. Но если липовый документ опубликовали в официальном сборнике, то тут уже деваться некуда.

Поэтому желающие могут провести увлекательный эксперимент — собрать все официально опубликованные документы, касающиеся «секретных протоколов» Молотова — Риббентропа (а их всего не более полусотни) и проанализировать, насколько они стыкуются между собой. Например, в «секретном протоколе» от 10 января 1941 г. говорится:

«Правительство Германии отказывается от своих притязаний на часть территории Литвы, указанную в Секретном Дополнительном Протоколе от 28 сентября 7 939 года и обозначенную на приложенной к этому Протоколу карте».

Между тем к «секретному протоколу» от 28 сентября 1339 г. никакая карта не прилагалась, там есть лишь содержалась ссылка на «карту к подписанному сегодня Договору о дружбе и границе между СССР и Германией».

Как прикажете это понимать? Во-первых, секретный документ не может иметь своей составной частью несекретный документ (в данном случае карту) хотя бы потому что храниться они должны раздельно. И уж совсем невозможно представить, чтобы на карте к НЕсекретному договору была приложена карта, на которой отражены секретные договоренности по запланированному разделу Литвы. Так на какую же карту ссылаются составители «секретного протокола» от 10 января 1941 г.? И вообще, была ли какая-то карта раздела Литвы?

Если верить «историкам», карта была, и на ней расписались Сталин с Риббентропом. Журнал «Новая и новейшая история» (№ 1, 1993 г.) публикует документ под грифом «Сов. Секретно» — «Опись № 1. Документы, относящиеся к советско-германским переговорам в период 1939–1941 гг.». Составлена опись якобы заведующим VI сектором Общего отдела ЦК КПСС Л. Мошковым 10 июля 1987 г. и перечислены в ней те самые «подлинники» документов, которые обнаружат Яковлев с Волкогоновым в «особой папке» из сейфа Горбачева. Под номером «9» в этой описи значится «Две карты польской территории с подписями И.В. Сталина и Риббентропа». Странно, почему Мошков не указывает, к какому документу прилагаются эти карты, и что на них обозначено, кроме подписей Сталина и Риббентропа, но это не самая большая странность в деле о «секретных протоколах». Гораздо интереснее другой вопрос: как можно было осуществлять раздел Литвы, руководствуясь картой «польской территории»? О том, что помимо Польши на карте была обозначена литовская территория, не сообщает ни Мошков, ни Безыменский в своей книге «Гитлер и Сталин перед схваткой», хотя последний упоминает даже такую несущественную подробность, что карты находились в «закрытом пакете № 35», о чем умалчивают публикаторы из «Новой и новейшей истории».